Array Сборник статей - Неоязычество на просторах Евразии

Между тем, Лозко утверждает, что христианство не пустило глубоких корней в украинском народе, – оно было воспринято лишь знатной верхушкой, тогда как простые люди из поколения в поколение передавали языческие обычаи и верования, сохраняли языческое отношение к миру. Якобы отсюда – жизнерадостность и свободолюбие украинцев, стремление к прижизненной воинской славе, ненависть к любым формам угнетения и полное отсутствие стремления к захватническим войнам. Именно эти качества, якобы противопоставляющие язычество христианству, дороги Лозко, и она объявляет начало возрождения «этнической религии» закономерным процессом, связанным с «экологизацией общества». Она верит, что украинцы смогут преодолеть предрассудки, связанные с верой в «чужого бога», и вернутся к своей исконной родной вере, как это уже делают некоторые другие народы [252]. В качестве одного из первых шагов Лозко предлагает возвращаться к славянским дохристианским именам и заканчивает свою книгу именословом, который призван этому способствовать [253].

Каковы же основные черты этой «этнической религии» украинцев, как они представляются Г. Лозко? Во-первых, она связывает истоки этой религии с древним земледельческо-скотоводческим образом жизни. В доземледельческую эпоху Лозко не углубляется, более ранние «предки украинцев» ее не интересуют [254]. Во-вторых, подобно другим неоязычникам, Лозко развивает миф о том, что в дохристианские времена люди жили в полной гармонии с природой и что эти идиллические взаимоотношения были грубо нарушены христианством [255]. В-третьих, исконную украинскую религию Лозко прямо связывет с пантеизмом и политеизмом. Поэтому она отмежевывается от учения Силенко, которое призывает украинцев к единобожию – вере в Дажбога [256]. Впрочем, это не мешает ей поддерживать самые тесные контакты с основанной Силенко в Гамильтоне (Канада) общиной «Родная вера» и получать оттуда финансовую поддержку [257]. Мало того, Лозко подхватывает лозунг «Влесовой книги» о «Дажбоге и всех украинских богах, единых в Свароге» [258], который самым странным образом пытается совместить политеизм с монотеизмом.

Лозко восхищается «гуманизмом» ведической религии, несмотря на то, что последняя воспевала жестокие войны и кровавые жертвоприношения. Но ей важно не это, а жизнелюбие языческой религии, ее жизнерадостный настрой, стремление содержать тело в чистоте, ощущение единства с космосом и своей общиной, приоритет земных ценностей, умение жить в гармонии с природой [259].

Свою идею о том, что язычество является «этнической религией» украинцев, Лозко в последние годы регулярно развивает на научных конференциях и симпозиумах (например, в июле 1997 г. и в апреле 1998 г. в Киеве). При этом она всячески дистанцируется от «новых религиозных движений», настаивая на том, что ее собственная вера является самобытной и одной из древнейших. Себя и своих соратников она объявляет «правопреемниками этнической Церкви, которая была запрещена в 988 г.» [260]. Она призывает поклоняться природе, а не «богочеловеку» и настаивает на том, что спасение природной среды связано с культивацией «высокого уровня этнической энергии» у коренных этносов. Ибо только последним дано сохранить естественную природу от уничтожения. При этом под этносом Лозко понимает «кровнородственную общность людей», которая обладает самобытными культурой, языком и религией, имеет общие исторические воспоминания и занимает единую территорию. Лозко утверждает, что «этнические религии» возникают естественным образом. Иными словами, она выступает сторонником примордиалистских взглядов, причем и таких крайних, которые биологизируют этнос. Не случайно она пытается поправлять Л. Н. Гумилева и утверждает, что этносы отличаются друг от друга не только ментально, но и генетически. Это якобы и создает различия в их поведении, о которых так много писал Гумилев.

Для обоснования своих взглядов Лозко обращается к никем еще не доказанной гипотезе биополя и делает из нее вполне расистский вывод о гибельности межэтнических браков. «Чем меньше в этносе иноэтничных генов, тем выше уровень его этничности. Чем сильнее энергия этноса, тем лучше живет и процветает каждый его представитель и народ в целом». При этом Лозко самым странным образом утверждает, что для консолидации этносу нужна своя религия [261]. Но если этнос – сугубо биологическая общность, то зачем ему дополнительные рычаги консолидации? Нет, чего-то кандидат философских наук все же недодумала.