Дмитрий Смышляев - Синай и Палестина. Из путевых заметок 1865 года

27 января, отправившись в путь в половине восьмого, мы вскоре вошли в уади Кхарандель . Здесь полагают упоминаемый в книге Исхода Элим , где израильтяне нашли двенадцать источников и семьдесят пальм. В настоящее время здесь находится несколько скудных природных артезианских колодцев; их можно заметить по влажности песка; в этом песке вырывают ямку, в которой и накопляется солоноватая вода, охотно употребляемая верблюдами. В глубине долины есть более пресный источник, водой которого арабы запасаются обыкновенно на дальнейший путь. Уади Кхарандель представляет самый большой оазис на всем пути от Каира до Синая; растительность тянется здесь версты на две. При входе в долину красиво раскидываются три пальмовые дерева и несколько таких же кустов; затем во всем оазисе видны только кудрявые кусты тарфы (tamarix mannifera) и расползается по земле около пальм уже известный нам кхаркад. Этими тремя видами и ограничивается флора оазиса.

В двух с половиной часах отсюда мы снова проехали через небольшой оазис уади Усэит , в котором видели несколько пальм и кусты тарфы; на почве – засохшие следы проливного дождя. В часе с четвертью отсюда начинается широкая и бесплодная уади Куэсиег . При входе в нее видна двойная вершина горы Сербат-эль-Джемели , которая по мере углубления в долину скрывается. Долина поворачивает мало-помалу на восток. Днем дул свежий ветерок. В четыре часа тридцать минут мы стали на ночлег в уади Хумр . От уади Кхарандель израильтяне поворотили к берегу моря и после остановки там двинулись вправо от нашего пути, в уади Мокатеб , знаменитую своими синайскими надписями, от которых она и получила свое название, значащее в переводе: «писаная долина». Это библейская Синайская пустыня.

28 января мы тронулись с места в семь часов тридцать минут. Здесь окружающая пустыня принимает все более неотрадный вид. Всюду горы, песок, угловатые камни и больше ничего. Появляется, впрочем, еще весьма колючий и деревянистый бурьян; верблюды с жадностью обрывают каждый куст, отчего переход замедляется. На песке видны следы змей огромных размеров (аспидов – vipères – которые преимущественно здесь водятся). В четыре часа тридцать минут мы прибыли в уади Эль-Насэб , где и остановились на ночлег.

29 января, снявшись в семь часов, мы чрез полчаса вошли в широкую и ровную долину Кхамили , обставленную с обеих сторон высокими отвесными гранитными утесами. Бурьян становится обильнее; является вид его с острыми, жесткими, в вершок [2], иглами, составляющий любимую пищу верблюдов. В уади Барак встречаются следы множества змей, скорпионов, тарантулов; видели также несколько птичек, которых макушка головы и гузка белые, остальное черное; при нашем приближении пробежал заяц и несколько куропаток взбежало на скалы. Две арабские женщины пасли небольшое стадо вислоухих и тощих коз. В этой же долине мы проехали мимо двух арабских кладбищ. Свежие могилы забросаны иглистыми ветвями сэйяля, в защиту, вероятно, от диких зверей; на старых воткнуты стоймя камни и на некоторых навиты пучки бурьяна. Кругом голые, обожженные солнцем утесы без малейшего признака растительности. На дне долины довольно бурьяна и колючих деревьев, дающих аравийскую камедь и называемых арабами сэйяль. По песку стелется какое-то мертво-бледное растение, производящее отвратительно горького вкуса плоды, видом похожие на большие яблоки бледного цвета. Их не едят даже верблюды. За полчаса от входа в долину Хэнэ , высоко в утесах, – ключ сносной воды. Почва в уади Кхамили ровная, твердопесчаная; в уади Барак путь поднимается в гору по угловатым камням и поэтому труден и неприятен. Невдалеке от вершины горы Лебау мы стали на ночлег в долине Хэнэ.

30 января солнце уже сильно палило, когда мы в половине восьмого снова отправились в путь и, перевалясь чрез вершину горы Лебау , спустились в долину того же названия, прошли через уади Барег , уади Акхадар и вступили в уади Эльшейх . При входе в последнюю исследователи библейской старины предполагают Рэфидим , где Моисей извлек воду из утеса ударом жезла. И теперь есть тут источник хорошей воды, вытекающий из скалы. Здесь большая часть арабов, нас провожавших, ушла в горы, к своим семьям. Мы остались с стариком шейхом и двумя мальчиками и, сделав трудный переход чрез горы, остановились в виду синайской группы в четыре часа тридцать минут. Недалеко кочевала семья шейха, который принес нам яиц и крошечного козленка. После ежедневной рисовой каши, тапиоки и дряблого картофеля мы были очень рады свежим припасам. Ночь была против ожидания теплее обыкновенного.