Анатолий Хлопецкий - Русский самурай. Книга 2. Возвращение самурая

Раскрывая во многом неизвестный доселе читателю духовный облик В. С. Ощепкова, рассказывая о закрытых до недавних пор страницах его биографии, я не мог не прийти к выводу, что, создавая самбо, Василий Сергеевич имел в виду нечто большее, чем просто эффективные приемы самообороны. В сущности, рождалась новая идеология жизни, вобравшая в себя и лучшие устои русского православного народа, и моральные традиции, глубинные знания всего человечества. О том, что это именно так, свидетельствует и жизнь самого В. С. Ощепкова, которая является примером подлинного служения своему народу и своей стране.

На примере многих мастеров самбо я убедился, что, начав заниматься этим видом единоборства, человек любого возраста ступает на непростой, но очень важный для собственного становления путь – это кардинальное изменение характера, моральных принципов, образа бытия, взгляда на окружающих людей и собственное место в жизни.

Самбо не только вырабатывает способность максимально сконцентрировать свои усилия в очень короткое время; победить противника, используя его собственную агрессию; интуитивно предвидеть действия противника и предупреждать их. Уверенность в себе, действенное отношение к жизни, спокойная доброта и готовность в любую минуту вступить в борьбу со злом извне и в себе самом, какое бы обличье оно ни приняло, – вот тот облик, которого помогает достичь самбо. Мне хотелось написать книгу о том, как выковываются такие люди.

Об истории до самбо – Василием Сергеевичем Ощепковым – на пороге, пожалуй, самой интригующей и таинственной поры в его богатой на необычные события жизни. Непростой была эта пора и в истории России, которая в муках и крови рождала новый невиданный уклад государства и общества. И особенно трудно происходили ломка старого и строительство нового на самой дальней восточной окраине страны. Теперь наступило время продолжить рассказ об этом.

К сожалению, мой собеседник, мой главный помощник в работе над «Становлением», Николай Васильевич Мурашов, не дожил до этих дней. Однако на протяжении и этой, второй, книги, как и прежде, будет как бы звучать голос Николая Васильевича Мурашова: его воспоминания, письма, дневники, магнитофонные записи последних лет будут моими неоценимыми помощниками.

Вот и теперь мне, прежде чем продолжать свое повествование, сначала захотелось вернуться к тому, чем в первой книге заканчивался рассказ Николая Васильевича о его старшем друге и учителе: это был роковой для России 1917 год. Но в то время как все бурлило в обеих столицах, окраины империи еще пытались жить по-старому: в середине июля 1917 года Владивостокское общество «Спорт» проводило в своем спортивном зале первые международные соревнования по дзюу-дзюцу.

Мне захотелось подробнее рассказать об этом, в общем-то, довольно знаменательном событии в истории русского дзюдо. И, словно откликаясь на этот мой будущий интерес, Николай Васильевич приберег в своем архиве подлинно бесценный пожелтевший листочек: вырезку из 396-го номера владивостокской газеты «Далекая окраина» за 4 июля 1917 года.

Дадим слово тогдашнему спортивному журналисту – думается, он лучше, чем наш пересказ, сумеет передать неповторимый «аромат» той эпохи. Давайте посмотрим, как воспринимались тогда обществом молодое для России искусство дзюдо и его учитель Василий Ощепков.

16 июня в помещении Владивостокского общества „Спорт“ состоялось весьма интересное состязание по дзюу-дзюцу приехавших из Японии во главе со своим представителем господином Хидетоси Томабеци экскурсантов – воспитанников японского высшего коммерческого училища в Отару и местного кружка дзюу-дзюцу, организованного руководителем – В. С. Ощепковым при личном участии самого г-на Ощепкова, привлекшего массу публики…

Дзюу-дзюцу – характерная японская борьба, насчитывающая в Японии большое количество последователей, для европейцев же мало или, вернее, совсем неизвестная.

Творцом и одним из величайших учителей дзюу-дзюцу является Кано Дзигоро, соединивший воедино все существующие системы этой борьбы, выбрав лучшее из них и написавший учение о дзюу-дзюцу в том виде, в каком оно ныне завоевало себе гражданское существование в Японии. Именем дзюу-дзюцу японцы называют одну из систем своего физического воспитания: в буквальном переводе слово это обозначает „искусство мягкости“, то есть искусство легко и без особого напряжения физических сил победить своего противника. Для дзюу-дзюцу совсем не требуется особой мускульной силы. Для этого лишь нужны долголетняя практика для развития подвижности поясницы и ног, хладнокровие, спокойствие и знание строения человеческого тела: настоящий мастер этого искусства никогда не истощает в борьбе своих сил, он старается истощить силы своего противника, чтобы легче победить его. И в данном случае преимущество противника в мускульном отношении не играет никакой роли: борец системы дзюу-дзюцу проявится тут тем скорее, чем сильнее его противник.