Дмитрий Подоксёнов - Унесённые ведром

— Погоди, — остановил его Турист. — Много их? Поршень нам нужен будет или нет?

— Все нужны, — мрачно бросил Чибис. — Чем больше, тем лучше. Их десять человек. И с ними Беккер.

— Какой Беккер? — удивился Турист. — Бек, что ли? А откуда он в Казахстане взялся?

— А я знаю? — огрызнулся Чибис. — С ними, в машине приехал. Так что всех надо выводить, кто двигаться может.

— Тогда подожди секунду, — нахмурился Турист. — Сначала Поршня коньяком заправим. А то он икает, как проклятый.

Вернулся Кислый с бутылкой в руках.

— Коньяка больше нет, — заявил он на ходу. — Только водка.

— Хрен с ним, — махнул рукой Турист. — Времени нет. Э, ты чего принёс? Это ж на все пол-литра пузырь!

— Давайте в старую бутылочку перельём, — предложил Гиббон.

— Некогда, — поторопил товарищей Чибис. — Ставьте так.

Поршню засунули во внутренний карман бутылку водки, отработанным движением заменили металлическую пробку на пластмассовую с трубочкой и сунули её конец в рот бедолаге. Прислушались. Икания доносились реже и намного приглушенней.

— Пойдёт, — констатировал Турист. — Двинули. Ну, ни пуха нам, ни пера!

— К чёрту! — отважно сказал Фёдор и первым сделал шаг к двери.

На улице было холодно, и Сивцов застегнул шубу на все пуговицы. Отсутствие шапки на голове тепла тоже не добавляло. Фёдор поднял воротник и, спохватившись, быстро сунул руки в карманы, нащупав большим пальцем левой руки опасное кольцо.

Через полминуты в воротах на противоположном конце двора появились люди, остановившиеся при виде Сивцова с его малочисленным отрядом. Затем от группы приехавших отделились две фигуры, которые настороженно двинулись к центру двора.

— Вдвоём решили пойти, — нервным шёпотом сообщил Турист. — Аскар и Беккер, чёрт. Тогда я тоже с тобой, чтоб поровну было. Ну, двинули. Пушку с предохранителя снять не забудь.

Фёдор кивнул и снова сложил в правом кармане фигу. Медленно пошли навстречу приезжим, причём Турист дал знак остальным, чтобы долго сзади не стояли — незаметно приближались к месту встречи «парламентёров».

Когда приглушённые отрывистые звуки, издаваемые Поршнем, постепенно остались позади, Сивцов неожиданно для себя успокоился и даже стал, по своему обыкновению, что-то напевать себе под нос. Турист же наоборот, по мере приближения к Аскару с его здоровенным телохранителем, чувствовал себя всё менее и менее уверенно.

— Ты с Беккером ухо востро держи, — пробормотал он, когда до представителей той стороны оставалось каких-нибудь пять метров. — Он на всю голову больной, говорят. На войне контуженный, да плюс ещё так, по жизни.

— Он немец, что ли? — полюбопытствовал аномально спокойный Фёдор. — Что за фамилия такая — Беккер?

— Наверное, немец, — прошептал Турист. — Какая тебе разница?

— У нас в классе тоже один немец был, — пустился в воспоминания Сивцов. — Сашка Остеркамп. Дрался здорово! Уж как мы его сначала дразнили…

— Тихо, — прошипел Турист. — Услышат…

Остановились, не доходя полутора метров друг до друга. Слегка раскосый парень с явно восточными чертами лица внимательно посмотрел сначала на Туриста, потом на Фёдора и едва заметно кивнул в знак приветствия. Его телохранитель лишь мазнул по Сивцову пустым равнодушным взглядом и остановил глаза на Туристе, видимо, посчитав его своим «приоритетным объектом», как охранника со стороны встречающих.

— Добрый день, Аскар, — первым начал разговор наученный Трофимом Фёдор. — Как добрались?

— Вполне, — коротко ответил парень. — А почему я не вижу многоуважаемого Захара Игнатьевича? В телефонном разговоре он обещал встретить меня лично. Уж не заболел ли он ненароком? — в голосе азиата послышалась едва заметная ирония.

Для Сивцова, как, впрочем, и для Туриста, намерение Трофима встретить гостя лично явилось неожиданной новостью, причём довольно-таки неприятной. Немного подумав, Фёдор всё-таки продолжил говорить по инструкции:

— Обсудить с вами все детали сделки Захар Игнатьевич полностью доверил мне, — у Сивцова начали мёрзнуть уши, и он решил сразу взять быка за рога: — Не угодно ли пройти в дом?

Казах удивлённо изогнул бровь, но ответить не успел. Метрах в двух за спинами трофимовских парламентёров раздалось вдруг знакомое бульканье «водопроводной трубы», плавно переходящее в громкий и продолжительный звук, сделанный на полном вдохе лёгких. Услышав поршеневское могучее «И-и-ы-ы-к-к!» все приезжие, включая подтянувшихся сзади бойцов, как по команде присели, сунули правые руки в карманы и стали напряжённо озираться по сторонам в поисках источника леденящего кровь звука.