Илья Либман - Про медведя и евреев и другие истории. Сборник повестей

Медведь не знал, что это такое и никогда возможно и не узнал бы, если бы не увидел на блестящей тропе мертвого енота. Как мы говорили раньше, медведи очень много едят и заслуженно считаются всеядными. Всем жителям леса также известно, что мертвые еноты так просто не валяются, и наш медведь без промедления последовал к еноту. Ему еще издали было видно, что енот этот погиб не от болезней и не от когтей или зубов, а был совсем недавно молодым и здоровым.

И как раз в тот самый момент, когда медведь хотел подобрать эту меховую отбивную и уйти с ней в кусты, он опять услышал от сотен птиц неизвестное ему «roadkill» и увидел, что прямо на него несется по тропе неизвестное и большое на приличной скорости.

У медведей обычно отличная реакция на внешние раздражители. К тому же многие из них могут предвидеть неблагополучное. И наш медведь не был исключением: с енотом в зубах он очень проворно для своего размера перекатился с дороги в кусты и оттуда увидел, как по дороге пронесся автобус полный людьми.

Но на этом его злоключения не закончились: там, кустах, над ним низко на дереве сидело несколько птиц с агрессивно растопыренными крыльями и наперебой кричали, что это их «roadkill». Все сразу встало на свои места: быстро несущиеся убивают животных, которые переходят на другую сторону блестящей тропы, а хищные птицы этим питаются. Но поскольку большинство из птиц не так молоды и настоящие гурманы, то они не бросаются обжираться так сразу, а выжидают, чтобы мясо немного повялилось на солнышке и как следует отбилось другими быстро проносящимися.

Медведь понимал птичий язык, но отвечал на медвежьем: он качнул пару деревьев, так что те затрещали, и птицы разлетелись.

Меховую отбивную он есть не стал – уж слишком много с ней возни и так не сильно голоден он был.

Тем временем за кустами на тропе раздалось шипение. Это остановился автобус. Из него медленно выходили люди. Потом другие люди также медленно влезали в него, и автобус унесся дальше, на север.

Смутная идея посетила медведеву голову… а что если и он поедет дальше на Север в автобусе – он бы мог сойти за пассажира, если бы имел бейсбольную шапку и твердо стоял на задних лапах. Сначала эта идея была очень смутной, но чем дальше шел медведь вдоль тропы, тем идея эта принимала все более конкретные формы, типа хорошо бы еще иметь рюкзак за спиной, газету и наушники на ушах.

К тому времени на лес опустилась ночь. Медведь выбрал себе ложбину под большой сосной, откуда замечательно просматривался небосвод, улегся и начал ждать. Когда небо потемнело настолько, что на нем замерцали звезды, он нашел среди них созвездие Большой Медведицы, пересчитал все его звездочки и заснул.

17-ти летний Янкель Берстайн любил свою работу. Теперь его голова была занята не только непонятными историями про жизнь доисторических еврейских племен, их хождениях по пустыням и битвах со скотоводами других племен за пастбища. Теперь он работал в ювелирном цеху вместе со всеми своими братьями и сестрами, тетками, дядьками и кузенами.

Его голова, не занятая никакими тривиальными познаниями, теперь была полностью посвящена названиям различных ювелирных номенклатур и местам, где они хранились. За несколько месяцев работы он запомнил абсолютно все и знал лучше любого компьютера, сколько и каких изделий или запасных частей к ним у них в цеху имелось.

Худосочный, с вечно шмыгающим носом, в засаленном сюртуке одного из старших в семье, он носился, как челнок между этажами и комнатками, подносил недостающие детали и уносил готовые изделия. У него даже не было времени присесть и выпить свое дневное молоко с ломтем вчерашнего штруделя.

Трое из его дядей и одна тетка смотрели на него с надеждой, что они выдадут замуж за такого работящего паренька одну из своих дочек. Дочкам было это сказано, и они поедали Янкеля глазами, когда бывала такая возможность, и слали ему эсэмски всякий раз, когда ходили в туалет по нужде.

У Янкеля не было времени быть с ними галантным кавалером, он просто измерял глазами видимые и невидимые прелести всех женщин, не исключая кандидаток, и не выделял никого особенно.

В 5 часов вечера большой автобус останавливался недалеко от их 47 улицы, и все спешили занять в нем удобные места. Автобус это был не обычный, рейсовый или экспресс, а чарторный. Его нанимали для своих работников хозяева 4 ювелирных компаний, и каждый день недели, кроме субботы, автобус привозил в Нью-Йорк и увозил из города –домой одну и ту же группу людей. Все они жили в одном маленьком городке за рекой, на севере от большого города. Иногда автобус запаздывал на несколько минут, и работники ювелирных бизнесов вынуждены были стоять в самом центре Нью-Йорка и ждать. Своим внешним видом они были похожи на театрализованное шествие, представляющее картину 19 века. Тысячи туристов, гостей города, проходя мимо, именно так о них и думали и пытались распознать среди предполагаемых актеров знаменитости.