Валерий Ковалев - В закрытом гарнизоне. Книга 1

В отличие от него у меня все это в наличии, но есть еще и приказ – непременно быть в Сайде. А это не Москва или Питер. Там чудес не бывает.

Впрочем, как и раньше, комедия затягивает, и мы на время забываемся.

Потом смотрим «Белое солнце пустыни», с его неподражаемыми колоритом и диалогами героев, после чего я связываюсь с отделом, узнать обстановку.

Все по прежнему, никаких указаний не поступало.

– А еще баржа с елками и хлебом застряла в Полярном, – сообщает Толя. – Судоходство закрыли до особого распоряжения. – У тебя как, елка есть?

– Нету, – говорю я. – Откуда?

– И у меня нету, – вздыхает Федченко. – Все так ждали эту баржу.

Спустя полчаса в дверь кто-то звонит, и я открываю.

На пороге расстроенная соседка.

У нее муж в море и сорвало кран горячей воды на кухне. Нужна помощь.

– Щас, – говорю я и направляюсь к кладовке.

В течение следующего часа, перекрыв стояк, я вожусь с ее краном, устраняю поломку и проверяю – все в порядке.

Затем мы поздравляем друг друга с Новым Годом, а сидящая на руках у соседки малыш, радостно визжит и пытается схватит меня за нос.

– Хороший какой мальчик, – показываю я ему «козу».

– Девочка, – улыбается соседка. – Анечка.

Когда время приближается к двадцати трем, затянувшееся ожидание прерывает телефонная трель, и я поднимаю трубку.

– Отбой, лейтенант – слышен издалека голос Толи. – «Ветер раз» [10] «Ветер – раз» на Кольском, обычное явление. Особенно зимой. Тогда все живое, по возможности укрывается в заливах, или прячется на берегу отменили.

– Наконец-то, высылай машину.

Ее не будет, – смеется Федченко. – Звонил адмирал, можешь праздновать.

– Точно?

– Точнее не бывает, с Новым тебя Годом!

– И тебя! – радостно ору я. – С меня причитается!

– Ты слышала? – оборачиваюсь я к жене и встречаюсь с ее лучистым взглядом.

Чуть позже мы начинаем вооружать праздничный стол, и тут обнаруживается, что в доме нет хлеба.

– Не беда, – напяливаю я на себя канадку, – щас смотаюсь.

Спустя минуту, прихватив авоську, я лихо скатываюсь вниз, с натугой отжимаю заметенную снегом дверь и изумленно застываю на пороге.

На дворе прекрасная лунная ночь, в небе сияют звездные россыпи, а под ними, в неподвижном воздухе, хаос мерцающих искрами сугробов.

Со стороны Дома офицеров доносятся звуки оркестра, и во всех концах поселка слышен веселый скрип снега.

Оставив позади широкий деревянный трап с поручнями и едва угадывающимися на нем ступенями, я направляюсь по уже проторенной кем-то тропинке к дежурному магазину и, войдя туда, спрашиваю у размалеванной продавщицы хлеба.

– Нету, – следует ответ. – Должны привезти в 13-й.

Тринадцатый это хлебный киоск, находится в самом центре поселка, сзади универмага, и я направляюсь в ту сторону.

Миновав заснеженную площадь, с установленной в центре мигающей огоньками елью, где уже орудуют лопатами пару десятков моряков, я обращаю внимание на то, что от разных домов, в том же направлении, движутся еще какие-то тени.

– Конкуренты, – мелькает в голове, и я прибавляю ходу.

Когда прибываю туда, у киоска, вдоль уже расчищенной трактором улицы, чернеет и змеится солидная очередь.

Вся без исключения мужского пола и весьма нервная.

– Давай, открывай! – орут впереди сразу несколько голосов, и кто-то гулко стучит кулаком в закрытое окошко.

В ответ тишина, очередь волнуется, дымится сигаретами и становится больше.

Вдруг с высокой снежной насыпи, что рядом, в ее сторону катится громадный, красного шелка мешок, за ним оттуда же горизонтально скользит визжащая Снегурочка, а вслед за ней кувыркается здоровенный Дед Мороз.

– Лихо! – в один голос выдыхает очередь, и кто-то даже хлопает в ладоши.

Между тем сказочные персонажи поднимаются, Дед с минуту очумело пялится по сторонам, а потом замечает нас и оглушительно гаркает, – Здоро́во дети!

– И тебе не кашлять! – смеются в очереди, и она добреет.

Потом Дед шмякает мешок на загорбок, Снегурочка обнимает его за талию и, вопя в унисон, «Хмуриться не надо Лада!» – парочка, вихляясь, следует к очередному дому.

– Не дойдут, – с сожалением говорит стоящий впереди меня бородач. – Хана подаркам.

– Дойдут, – потирая рукавицей замерзшее ухо, возражает его сосед. – Это наш минер, его хрен свалишь.

В следующую минуту окошко открывается, оттуда веет свежеиспеченным хлебом, и первые счастливцы живо рысят к своим домам, бережно унося желанную добычу.