Дмитрий Амурский - Здравствуй, безумный мир!

Глава правительства снова сел. В этот момент он больше всего напоминал школьника, которому сообщили, что сегодня состоится контрольная по латыни, к которой он не готовился.

– И где же мы их возьмём?

– Не знаю, господин премьер-министр. Но, боюсь, что после публикации этого отчёта министерство внутренних дел потребует закрыть собор, дабы избежать неприятных инцидентов.

– Да и чёрт с ними! Пусть закрывают!

Максимилиан невозмутимо перевернул и этот лист в папке. Под ним оказался новый. Премьер-министр с тревогой глянул на часы из позолоченной бронзы, стоящие на каминной полке. Ему показалось, что сидящая Минерва злорадно улыбается.

– Проклятье! Скоро начинается футбол. Между прочим, финал Кубка Эльзарингии! У вас здесь ещё много бумаг?

– Достаточно, господин премьер-министр. Все эти вопросы требуют вашего внимания.

– Понятно. С футболом мне сегодня не повезло! Сколько раз я просил повесить здесь телевизор?

– Я же говорил вам, господин премьер-министр, интерьеры этого дворца занесены в Список…

– Всё! Всё! Не продолжайте больше! Я помню! И какая муха меня укусила, когда я решил стать политиком? Сидел бы сейчас в банке, как мои однокурсники, спал бы до обеда, как все, потом обсуждал бы в ресторане футбол с коллегами… Что в этой бумаге?

– Подсчёты экспертов министерства культуры. Они спрогнозировали количество туристов, приезжающих в Эльзарингию, после закрытия собора Святой Эльзы.

– И что? Сильно упадёт?

– На тридцать пять процентов.

– Дьявол! И что же нам делать?

– У меня есть определённые идеи, господин премьер-министр…

Погода любит издеваться над людьми. Иной раз всю неделю небо манит своей васильковой бесконечностью, лёгкий приятный ветерок обещает спасти от солнечного зноя, а сочная зелень травы на газонах парков так и предлагает: "Приляг! Отдохни! Забудь о ненужных хлопотах!" Но ты бежишь, как хомяк в колесе, и говоришь себе: "Вот придёт суббота, и я буду весь день гулять, с утра и до самого заката. Я свожу детей в зоопарк, или мы устроим пикник на лужайке на опушке леса, а потом будем валяться на мягком душистом клевере, наслаждаясь видом этого неизмеримо высокого лазурного неба, чуть припорошенного лёгкими перьями облаков".

Долгожданная суббота стучится в ваши окна противным затяжным дождём. Свинцовые тучи скрывают небесную бесконечность, и ты слоняешься по дому, цапаясь с близкими, проклиная погоду, синоптиков и злую судьбу…

Примерно так же ощущал себя премьер-министр, когда субботним утром вся его семья, облачившись в парадные одежды, дожидалась автомобиля в гостиной на большом диване. За окном свирепствовал ливень, ветер пытался выбить стёкла, а настроение домочадцев упало ниже показаний барометра.

– Папа! Я не хочу сегодня ехать никуда!

– Грета! Я тоже не хочу! Но это нужно.

– Кому, пап? Кому это нужно? Максимилиану? Скажи ему, что мы никуда не поедем в такой дождь!

– Грета! Мы поедем и точка!

Пятнадцатилетняя дочь ещё сильнее нахмурилась и отвернулась. Супруга бросала на премьера негодующие взгляды, но она уже всё высказала ему ранее. Лишь младший сын сидел, уткнувшись в свой телефон, и никаких претензий не предъявлял. Надеясь на мужскую солидарность, премьер-министр спросил:

– Поль! А какую собаку ты бы хотел взять из приюта?

Вопрос пришлось повторить трижды, прежде чем сын вытащил из ушей наушники и ответил:

– Собаку Баскервилей! Чтобы она сожрала математичку и твоего Миксимилиана заодно!..

Наконец, в гостиную вошёл охранник:

– Всё готово, господин премьер-министр!

Они промокли, ещё забираясь в машину. Потом долго ехали на окраину Бургвилля, и временами премьер-министру казалось, что они плывут на подводной лодке в безднах вод. Раскачивающиеся на ветру деревья выглядели водорослями, а размытые очертания домов напоминали срединно-океанические хребты. Залитая дождём столица навевала тоску и уныние.

Владелец приюта предложил выбрать собаку детям. Мокрые Грета и Поль уныло бродили вдоль вольеров. Из-за решетчатых дверей на них глядели, а иногда и лаяли самые разнообразные четверолапые. Наконец, дочь, которой надоела эта процедура, остановилась напротив вольеры, где уныло лежал печальный лохматый щенок непонятной породы.

– Его!

Премьер глянул и судорожно сглотнул. В детстве его покусала соседская собака. С тех пор он очень неуютно чувствовал себя рядом с этими животными.

– Ты уверена? Может, выберешь кого-нибудь поменьше?