Вадим Рубинчик - Врача вызывали?

– Ну, мудрость, не мудрость, – засмеялся Сергей. – Но знание людей…

– Трудное детство, – задумался Бродяга. – Нет, неверно… Достаточно обыкновенное детство. Однако я был очень чувствительный и ранимый хлопчик. Жить было больно. Поэтому очень рано стал задумываться о жизни… Каждый день думал… Давай лучше я про тебя расскажу.

Сергей понял, что Валера не хочет вдаваться в подробности. Оно и понятно – всё-таки первое знакомство…

– Ну, расскажи, – не скрывая любопытства, сказал он.

– Ты человек, военный по духу. Любишь определённость в работе, в отношениях… Чтоб всё было расписано от «а» до «я». Люди у тебя тоже либо хорошие, либо плохие – без вариантов. Цели ясны и столбы помечены. Но… Но! В душе ты – романтик. Тебе скучно от собственных планов. Тем не менее все люди кругом живут также, и по-другому ты просто не умеешь. – Валера задумался на мгновенье, но вскоре продолжил. – Иногда ты просто не понимаешь, зачем тебе всё это надо… Я бы сказал, ты – гусар. Вот и усы у тебя, как у Дениса Давыдова. Чистый Поручик.

Сергей удивился столь точному и, главное, быстрому диагнозу своего внутреннего конфликта. Он всегда знал о нём, но не придавал особого значения. Неужели так заметно, подумал он, но спросить постеснялся и, стараясь перевести разговор на другую тему, сказал:

– Почему именно Поручик?

– Просто я других гусарских званий не знаю, – засмеялся Валера.

Несмотря на то что всю жизнь Сергей был против кличек, ему неожиданно понравилось. Он на мгновение представил, как он верхом на лихом вороном коне с саблей наголо скачет впереди эскадрона… Улыбнулся и сказал:

– Ну, Поручик так Поручик…Так Сергей Зеленцов с лёгкой руки Валерки стал Поручиком…

Через пару недель в перерыве между лекциями Сергей подошёл к Бродяге и озабоченно сказал:

– Я тут краем уха слышал – нам третьего подселить хотят.

– Хорошего мало. Больше народу – меньше кислороду, ясный пень. А кого?

– В том-то и дело, что неизвестно. Есть тут пара ребят, что живут рядом с Минском и выбивают себе общагу. Давай выберем сами, а то навяжут какого-нибудь дятла…

– За кого мы говорим? – поинтересовался Валера.

– Есть тут одна кандидатура, – уклончиво сказал Поручик. – Со мной в группе учится – Толян… Может, знаешь?

– Немного… Поёт хорошо. Нормальный хлопец, немножко инфантильный, правда, – высказал своё мнение Бродяга.

– Он ещё боксом занимался, – сказал в защиту потенциального соседа Поручик.

Валера понял, что друг уже сделал выбор и просто в силу своей деликатности хочет, чтобы принятие решения выглядело совместным.

– Ну-у, раз боксом занимался… Тогда без вопросов. Он сразу станет почётным членом нашего клуба.

Поручик засмеялся, и было видно невооружённым взглядом: он рад, что всё сложилось так просто.

Сергей сразу замахал руками Толику. Тот энергично закивал в ответ – дескать, понял – и энергично сжал кулак на уровне груди. Бродяга отследил взгляд и воскликнул:

– Ну, баламут! Чего было сразу не сказать… К чему эти игры в демократию?..

Вечером ребята ещё раз выпили за знакомство, которому суждено было стать настоящей дружбой… Толик достал гитару и запел:

В душе, словно чудесные цветы, расцветали всевозможные надежды. Они были совершенно неопределённые и абсолютно не конкретные. Скорее всего, это было просто смутное предвкушение счастья… А каким оно будет…Кто знает? То, что его может просто не быть, – такой вариант даже не рассматривался. Юность… Наивная до глупости, счастливая до идиотизма… и прекрасная в своей неповторимости…

Бродяга сидел на лекции по истории КПСС и откровенно скучал. Он и так знал, что Ленин живее всех живых, что марксистско-ленинская теория непременно победит, потому как она единственно правильная. А почему она правильная, в те далёкие доперестроечные времена никто ещё не задумывался. Лектор искренне старался привлечь внимание неблагодарной публики. Он постоянно двигался, шутил, рассказывал очень поучительные случаи из жизни классиков марксизма-ленинизма и даже из своей собственной. Настоящий массовик-затейник. Впереди сидящие студенты сосредоточенно конспектировали лекцию слово в слово, не отвлекаясь ни на минуту. И лишь изредка перебивали оратора просьбой диктовать помедленнее. Позади Валеры расположились трое девчат – они постоянно шушукались и хихикали. Очевидно, это были очень умные девочки. Потому как не придавали всей этой истории ни малейшего значения. Через некоторое время одна из них, Жанка, протянула бумажку, сложенную вчетверо и подписанную «для Миши». Бродяга уже хотел передать её дальше, но девушка, с большим трудом сдерживая смех, громко прошептала: «Прочти!» Валера удивлённо посмотрел на неё, как бы желая убедиться, что Жанка не шутит и действительно хочет, чтобы он ознакомился с этим сугубо личным посланием. Но та энергично закивала головой, и он развернул листок: