В голове у Славки всё поплыло. Удары сыпались один за другим, Славка уже не чувствовал боли.
Он видел себя 10-летним пацаном, бегущим по лесу с огромным грибом в руках, задыхающимся от счастья, что он нашёл самый большой боровик, абсолютно не червивый.
Он видел себя за рулём 133 ЗИЛа в автошколе перед службой в армии.
Огромное чрево военного транспортного Ил-76, жара Кандагара.
Родной завод. Родильный дом. Сонную медсестру в роддоме со словами: «Ну что Вы, у Вас мальчик! 3 700!».
И последний взрыв в голове, вспышка!
Славка провалился в темноту…
– Тварь! Тварь! Тварь! – водитель схватил фельдшера и оттащил от обмякшего бездыханного тела.
– Николаич! Ты же того! Мёртвый он… – водитель был бел как мел, в испуге глядя на фельдшера неестественно расширенными зрачками.
– Дверь закрой! – выдохнул Николаич.
– От же скот! Подох!
Водитель продолжал смотреть на тело бомжа.
Между каталкой и сидением всё было залито-забрызгано кровью.
– Не бойся! Кто бомжа искать станет… – глухо произнёс фельдшер. – Да и вызов у нас левый. Я сам вызывал, хорошо, что не со стационарного, а с телефона-автомата.
Водитель молчал.
– А я тебе, Иваныч, денег дам. Нормально дам. Да и сам ты видел, бросился он на меня с ножом.
– Не было у него ножа, Николаич! – водитель посмотрел на фельдшера.
– Чего? Чё ты сказал? Как не было? А долг ты мне в 5 000 «бакинских» когда отдашь? Игрок хренов! Или, хочешь, я Ленке всё расскажу, как ты по игровым автоматам… Как у меня под 30 % тыщу зелени взял на месяц?
– Да ты успокойся, успокойся, Николаич! Ты чего? – испуганно зашептал водитель. Не знаю я ничё! Чего скажешь, я подтвержу!
– Смотри мне! Тыщу, короче, мне отдашь, и в расчёте мы. Давай к прудам на 5-й Лучевой просек.
Автомобиль двигался по парку от пруда. В салоне было влажно и чисто.
– Грот! Грот! 20-я! Мы свободны! На Корнейчука!
– 20-я, принимай вызов, Цветочная! Дом 17, подъезд третий, этаж 7, кв…
– Принял вызов 20-й! Плохо с сердцем! Поехали!
Автомобиль медленно вырулил на шоссе.
У бригады вызов «плохо с сердцем».
Рабочие будни станции скорой помощи не прекращаются в течение 24 часов в сутки. Оно и понятно! Болезнь не спрашивает разрешения войти, а травма и подавно.
В сей ипостаси работают обычные люди. С их весельем и разочарованием. С банальными бытовыми радостями и трагедиями. Они не плохие и не хорошие! Они – люди! Хотя и исполняют свою трудовую повинность на очень серьёзном посту – сохранение жизни и здоровья обывателей, то бишь нас с вами.
Татьяна пришла на станцию в апреле просто поработать, пока не сыщется «место под солнцем» в более приемлемом для неё качестве.
Впрочем, работа ей нравилась, и уровень теоретических знаний, полученных в alma mater, позволял ей получить признание у коллег по цеху, администрации, хронических больных, которые обоснованно были основными экспертами в номинации «молоденькая медсестричка».
Обычный человек, не замеченный в «выездном распутстве», «послерабочем алкоголизме», сплетнях диспетчерского «особого отдела». Да и по линии «административного стукачества» не была скомпрометирована, а это весомый аргумент! В общем, Татьяна была из тех, кто работает, не напрягая своим присутствием сложный механизм коллектива.
Для коллектива суточной смены было приятным шоком, когда через три года работы в смене Татьяна появилась на смене с золотым обручальным колечком на пальчике правой руки, которое изменяет статус девушки. А поутру в комнате отдыха был накрыт лёгкий фуршет, где и поднимали тосты за её семейное благополучие.
– Проглядели мы тебя! Всё на после оставляли! – балагурили особи мужского пола, за которыми ходила слава «рабочего донжуанства».
– И верно, что не испортили девчонке жизнь! – вспыхнула краской на лице старший врач смены Маргарита. Женщина правильная во всех отношениях, но злоязыкие «кумушки» из диспетчерской уже недвусмысленно переглядывались меж собою. В этих взглядах был отточен язык, и Верка с Катькой, диспетчеры смены, предвкушали разговор tet-a-tet ввиду открывшегося обстоятельства.
– Маргарита Николаевна! – бархатным баритоном оппонировал врач-реаниматолог Николай Петрович. – Это Вы сейчас в чей огород камешек швырнули?
– Коля! Молчал бы ты в тряпочку! – парировала Маргарита, заливаясь смехом.
Коллеги поздравляли Татьяну, сетуя на то, что она им не сообщила заранее, и быстренько оформили сбор денежных средств на подарок молодой семье.
Читать дальше