Владимир Кунин - Кыся-2

-- О'кей... -- тихо сказал я. -- А это удобно?

-- Что? -- не понял Фридрих.

-- Звонить конгрессмену...

-- Удобно. Мы с ним когда-то вместе кончали университет в Гарварде. Делай, пожалуйста, свои дела спокойно и без лишней экзальтации. Тебе еще нужно найти своего больного приятеля -- шофера.

-- Да, -- сказал я.

Сердце мое разрывалось между Мюнхеном и Петербургом!

-- Вот и ищи. А завтра в это же время позвони мне и Тане, пожалуйста. Хорошо?

-- Хорошо... -- еле выговорил я, и слезы сами потекли у меня из глаз. Ну, что я за слабак стал?! Так бы сам себе и набил морду!..

-- Бис морген, Фридрих, -- сказал я. -- До завтра, Танечка. И сам нажал кнопку отключения. Митя спрятал телефон в сумку, осторожно погладил меня по голове:

-- Я слышал, они с тобой, вроде, не по-нашему разговаривали? -- уважительно спросил он.

-- По-немецки, -- ответил я.

-- Ну, ты даешь!.. -- в голосе Мити я услышал интонации Водилы. -- А еще по-какому можешь?

-- По-всякому.

-- И по-английски?!

-- И по-английски.

-- Тогда-то что?! -- радостно воскликнул Митя. -- Тогда тебе прямо туда и надо. Хули здесь-то делать, пропади оно все пропадом. Мог бы я, как ты -по-всякому, хер бы меня кто тут увидел! Куда едем, командир?

-- Давай, Митя, сейчас на Невский. Не на самый Невский, а на улицу Ракова, между "Пассажем" и Музкомедией. Там где-то один мой друг живет...

По дороге я коротко рассказал Мите про моего Водилу, признался в том, что не знаю ни его имени, ни фамилии, ни точного адреса, но очень-очень его люблю! И, что мне обязательно нужно сообщить ему, что он целиком и полностью оправдан в том кокаиновом деле. А если наши продолжают еще здесь катить на него бочку, -- то я позвоню в Мюнхен одному Человеку, с которым мы только что разговаривали, моему старшему другу, -- он свяжется с самим Полицейским министром Баварии, а тот, в свою очередь, с нашими органами, и еще посмотрим, кто от этого всего выиграет... Как бы кое-кому из наших русских по шапке не надавали!

-- Ох, Кыся! -- весело рассмеялся Митя. -- Знаешь, кто ты? Ты -Кот-идеалист. Я тебе так скажу: наши сейчас никого в мире не боятся. На нас управа одна -- доллар! И так -- снизу доверху... Ладно. Задержишься здесь на месячишко -- все сам поймешь. Как мы твоего дружка-то искать будем? Ты об этом подумал?

Я смутился. Точного плана поисков Водилы у меня еще не было. Честно говоря, я надеялся на случайность. Дескать, Митя посидит в машине, подождет меня, а я часок покручусь там по дворам, поговорю с Котами и Кошками. И так дня за три-четыре, может, и найду своего Водилу.

Когда я, запинаясь от сознания идиотизма такого плана, предложил этот вариант поиска Водилы, Митя посмотрел на меня с нескрываемым презрением:

-- Чокнутый, что ли? -- сказал он. -- Ты от того, что своего Шуру в Америку упустил, совсем головкой тронулся! Кто ж так ищет?! Что это за самодеятельность?! Так и за десять лет не управишься. Нет, браток, эту позицию мы с тобой малость переиграем -- ты мне счас хорошо опишешь своего Водилу, сам посидишь в машине, а я со своей милицейской ксивой разыщу там ихнего участкового и покалякаю с ним по-свойски. Понял?

-- Спасибо тебе, Митя, -- сказал я.

-- "Спасибом" не отделаешься! -- засмеялся Митя. -- Будешь в Америке -пришлешь мне вызов... Не боись, шучу я так!

Полтора часа спустя, в быстро сгущающейся темноте и поздно зажигающихся фонарях, мы с Митей подходили к дому Водилы.

Я сидел в сумке и без жилетки, чтобы Водила мог меня сразу узнать. Сумку на плече нес Митя, а в руке держал бумажку со всеми Водилиными данными. Впервые услышанные мною фамилия и имя Водилы оказались мне настолько чуждыми и непривычными, что нет смысла их здесь даже называть. Для меня он так навсегда и останется "Водилой" -- дай Бог ему здоровья!..

От Мити попахивало водкой, луком и котлетами. Это он дома у участкового уполномоченного милиционера за компанию принял.

Участкового он нашел с большим трудом. Ходил по дворам, спрашивал, пока не наткнулся на какую-то разбитную бабешку, которая сразу же сказала:

-- А, Витька наш? Так он уж поди лыка не вяжет. Счас сколько?

-- Шесть, -- ответил Митя.

-- Точняк! -- хохотнула бабешка. -- Он к шести уже второй пузырь приканчивает. Вона его лестница! Второй этаж, направо -- первая дверь.

Но это был злостный поклеп на участкового Витьку, как сказал мне Митя. Витька только-только начал было первый "пузырь", как тут к нему явился Митя, и Витька был трезв, как стеклышко.

Митя представился, показал удостоверение и описал моего Водилу. Витька сразу же сказал, что такого очень даже хорошо знает, но дать о нем сведения категорически отказывается, пока коллега Митя с ним не примет по стаканэ.