Михаил Мишин - 224 избранные страницы

Наш Филатов родился в Казани, где имел уникальный шанс – быть исключенным из Казанского университета. Но Леня пошел другим путем – переехал в город Пензу (жел-дор. узел, дизельный и компрессорный заводы, фабрика пианино). С тех пор так и кажется, что вот-вот он подойдет к пианино и сбацает Шопена. Но он не бацает…

После Пензы была столица. Я имею в виду столицу Туркмении, которая долго неправильно называлась Ашхабадом, а теперь правильно называется Ашгабад. А уж потом – Москва, куда Филатов Л. А. (сорок шестого, русский, из служащих, что уже не порочит), перебрался, чтобы пригласить нас на этот вечер.

На, этом факты кончаются – и начинаются ощущения, которые, в отличие от фактов, не врут. Из ощущений – внешность. Небрежный, элегантный, светский. (Особенно хорош в черной тройке, руки в карманах. Практически Ле­нин. Не зря играл Чичерина, тоже большого любителя пианино. Филатов и Чичерин – прямо как Ленин и печник…)

Есть в облике Филатова нечто фехтовальное. Джентльмен, дуэлянт, демократ, оппозиционер. Как настоящий художник, он в оппозиции всегда. Спросите его, за кого он? Не вспомнит. Помнит главное – что в оппозиции.

Ключевое ощущение от Филатова – «острый». Острый взгляд, острое слово, острый ус. И острое шило в известном месте, которое заставляет заниматься разными вещами одновременно. Мы можем насчитать как минимум три источника, три составные части Филатова – театр, кино, словесность. Про кино уже сказано.

В театре же Леня всегда стремился играть героев, равных ему по масштабу. Отсюда роль Чернышевского, который, как и Леня, писал книжки. Эти кошмарные сны Веры Павловны снятся нам всем до сих пор. Что же касается его Таганки, то здесь Леня вообще уникум – он единственный в труппе, который не умеет рычать под гитару.

Лично мне Филатов особенно интересен как литератор. Его стихотворные пародии лучшие из всех, что я слышал. Скоро уже тридцать лет, как Леня выходит с ними на сцену и раздает эти художественные пощечины Гамзатову и Михалкову, приближая сперва перестройку, потом демократию, а потом то, что мы имеем.

Я был, наверное, одним из первых, кто прочитал его сказку. Читал и завидовал. И стих замечательный и фольклор глубоко национальный. Не случайно сказка так и называлась «Про Федота-стрельца, удалого молодца». Остро и точно. Леня не назвал ее ни «Про Гурама-стрельца», ни «Про Ашота-удальца», ни «Про Арона-молодца»…

Потом была книга под названием «Сукины дети». Название книги совпадало с названием фильма, снятого режиссером Леонидом Филатовым, что свидетельствовало о буйной фантазии Филатова-сценариста.

Суммируя, можно сказать, что Филатов – самый настоящий интеллигент, но, боюсь, он расстроится, ибо сегодня «интеллигент» рифмуется со словами «прожиточный минимум».

Леня! Пятьдесят лет – это абстрактный разго­вор. Ноль на конце – это математика. Важно, как жить после нуля. Важно не только тебе – нам всем скоро пятьдесят.

Как жить, к кому быть в оппозиции, когда и те и другие воруют одинаково? Как отличить правду от вранья, если и то и другое – компромат? Разве что в искусстве, слава Богу, мы дожили до светлого дня – фальшь в искусстве побеждена халтурой! Так во что верить, Леня?

В ощущения. Какофония все равно опирается на чистые ноты. У тебя Леня нет слуха, но окружающие тебя слышат – ты одна из таких чистых нот.

И вот это ощущение есть факт. Кстати, пятьдесят – это не повод привыкать к отчеству. Ну какое там было отчество у Леонардо? Леонид Алексеевич – как-то долго.

Краткость твоя сестра, Леня.

Мы тебя любим.

И потому живи дольше, Леонид Алексеевич. Иди дальше!

(27.02.89)

Дорогой Ян Борисович!

Круглые даты – большая радость для всей нашей культурной общественности. Этот ноль на конце – завораживает. Он похож на восклицание пораженного англичанина: «О!..» Никому в голову не пришло отмечать 59-летие со дня образования Адыгейской автономной области. 60-ле­тие – гуляли всенародно.

Круглая дата – это, Ян Борисович, повод для ваших знакомых и друзей сказать наконец все те хорошие слова, которых они ни разу не сказали вам в предшествующее время.

Вот и я мог бы сейчас начать расписывать ваши заслуги, отмечать вехи творчества и воскурять фимиам. И действительно, это же вам впервые пришло в голову экранизировать в нашей стране Чехова и Шекспира. Именно этот ваш пример и вдохновил других режиссеров, которые кинулись экранизировать уже настоящих членов Союза писателей – причем таким количеством серий, за которое вам, Ян Борисович, большое спасибо… А сколько новых актеров вывели вы на экран! Многих из них до сих пор не удается вывести оттуда. Что уж говорить о зрительской к вам любви! Буквально сегодня мы завалены письмами и телеграммами, и звонила только что группа девушек из Иванова – поздравляла с юбилеем и желала долгих лет жизни Мише Боярскому…