Иван Фастманов - Небо – мой дом

– Там целовали не то…

– А что?

– Другое…

– Выражайся яснее, Лежанский.

– Штуковину эту…

– По-мужски говори, прямо. Не виляй хвостом!

– Пи целовали, – выпалил я, отвернувшись. – И все. Я ушел.

– Что? Ты можешь не мямлить? Целовали, и что?

– Целовали пи.

– Пи? Что за «пи»?

– Сю.

Шлем на голове Изольды Мейеровны тут же пополз наверх. Она подошла к закрытой двери кабинки и резко толкнула ее. В кабинке было пусто, только валялся растерзанный рулон бумаги. Заведующая надела очки и властно взяла меня за подбородок. Ее взгляд просвечивал мою маленькую душу насквозь.

– Где это происходило, Лежанский? Говори. Кто участвовал? К тебе приставали? Ну-ка открой рот!

Я решил, что и так выболтал, что мог, и теперь помалкивал.

Внезапно из-за стены донеслись приглушенные вскрики. Девушка за стеной вроде жаловалась, но кричала почему-то «Да! Да! Да!»

Зрачки Мейеровны хищно сузились. Как киборг, получивший координаты новой цели, она вдруг утратила ко мне интерес, повернулась на каблуках, вылетела из туалета и двинулась по коридору. Дойдя до видеосалона, заведующая без всякого страха шагнула в царство порока. Пораженный, я вжался в стену туалета.

Послышалась возня, но уже явно не эротического свойства, какие-то щелчки. Стоны прекратились. Из видеосалона в коридор пролился электрический свет.

– Что ви делаете? – раздался голос билетера Бадри. – Это дарагой техник. Вирнити провода.

– Руки убери, любезный, – ответила Мегеровна где-то в глубине салона. – Все на выход. Голливуд закрывается.

– Люди деньги платиль.

– Где Таймуразов? Я предупреждала: никакой порнухи.

– Это эротик!

– Тогда почему у меня пятиклассники по туалетам прячутся? Расходимся, что не ясно?! Договор расторгнут. Кто там ползет на заднем ряду? Буранов, я тебя вижу. Вылезай!

– А я и не прячусь! – раздался раздраженный голос.

Я сглотнул. Это был десятиклассник Буранов. Он состоял на учете в детской комнате милиции и бил «вертушку» как Брюс Ли. Если он увидит меня – убьет.

– Что ты скуксился, Буранов? Ширинку застегни. Ты где должен быть?

– Нигде.

– А если спросить у Арсения Карповича? Я думаю, у него иное мнение. Ты должен быть на ушу, Буранов.

– Шнур вирните, уважяемий, – канючил Бадри.

– Руки уберите! – взревела заведующая. – Поскольку вы обманули меня, то сейчас собираете все свои сиськи-письки и покидаете ДК! Навеки! А здесь продолжит работу изостудия. Остаток арендной платы верну в бухгалтерии.

– Изольдя Мигеровна…

– Я не закончила. Буранов, на выход. На ушу шагом марш.

– Я не должен быть на ушу.

– А где ты должен быть?

– На соревнованиях в Сестрорецке.

– Еще лучше. Вместо соревнований Буранов здесь лысого гоняет. Замечательно! Медаль Буранову.

– Вы все перевираете!

В коридоре показался Леха Буранов, настолько бледный, что с его лица стерлись все веснушки. Увидев меня выглядывающим из туалета, хулиган сжал кулаки.

– Это ты, что ли, по сортирам прячешься?

– Нет, – сказал я как мог твердо, стараясь сделать вид, будто что-то ищу в кабинке.

– Ты, Лыжа, теперь жить в этом сортире будешь!

– Буранов, я все слышу! Прекрати угрожать Лежанскому! – вмешалась Мейеровна. И тут она обратилась к кому-то еще в зале. – Вадим Арнольдович, и вы тут? А я думаю, почему у нас постоянно закрыт «Ботанический сад». Табличка «Ушел на 10 минут» сутками висит. А Вадим Арнольдович здесь зелень орошает.

– Да я только зашел, чтобы рефлектор отдать, – послышался хриплый голос Вадима Арнольдовича.

– Спасибо, хоть штаны не сняли. Так, а вы кто? Совершеннолетний?

– Я инспектор пожарный.

– Так идите на службу. Страна в огне. Закругляемся, товарищи. Ключи я жду в кабинете. Что? Нет у нас в Нововоронеже ни гласности, ни плюрализма мнений.

Закончив разгром, Изольда Мейеровна вышла и поманила меня пальцем.

– Идем, Лежанский, на сольфеджио. Буранов, я чую запах табака! Быстро на ушу!

Тем не менее видеосалон в Доме Культуры продолжил работу. Но больше меня туда не пускали. Даже на ниндзей. Однако я быстро уяснил бизнес-модель.

Детей в нашем общежитии было множество. И я со всей возможной помпой открыл «видеосалон для детей». Составил и развесил расписание: «14:00 “Ну, погоди!” (детектив).

15:00 “Аленушкин колодец” (ужасы).

16:00 “Снежная королева” (детектив, фантастика).

Вход 5 копеек. До 5 лет – бесплатно.

Рыдать запрещено!»

Видака у меня, конечно, не было. Я завесил окно в своей комнате одеялом и крутил диафильмы. Подстрочник читал сам. Матвей продавал билеты перед входом. Сразу образовались аншлаги, многим не хватало места. Малыши иногда начинали плакать посреди сеанса, но, наученный заведующей, я хладнокровно выставлял брыкающихся колготочников за дверь. С деньгами приходили не все. Поэтому я открыл кредитную линию и стал записывать должников в специальную тетрадку. Все было на мази, пока двое задолжавших близнецов не стащили у родителей целый рубль. Их разъяренный отец ввалился в салон прямо посреди остросюжетного триллера «Черная курица». Мелюзга с визгом бросились врассыпную. Отец близняшек схватил меня за ухо и повел по коридору «в милицию». Но привел почему-то к моей матери. И мама закрыла наш видеосалон.