Андрей Подшибякин - Игрожур. Великий русский роман про игры

Ванечка Дристохватов, отвечавший за рубрику с кокетливым названием «Притончик Упыря», шутливо козырнул:

– Новый рассказ о космических десантниках прибыл на базу имперского флота!

При этих словах Гной ощутил почти физическое удовольствие: именно так, по его представлениям, и должны были общаться между собой настоящие игровые журналисты. Самым приятным было то, что над произнесёнными словами никто не засмеялся, никто не отпустил говорящему обидную «шпалу» и не обозвал недоноском. Вот она, настоящая жизнь!..

– Ладно, на… На игры насрать, на. Главное – «Уголок Геймера». Анекдоты есть свежие, на? Чит-коды новые появлялись? Вова, ты когда прохождение Лары добьешь, на?

Cyberdemon aka Death Knight закатил глаза и изобразил любовный экстаз.

– Ты давай не выделывайся на, чтобы в понедельник всё было. Сорок тысяч знаков без пробелов, на.

Усатый бытописатель Лары Крофт вдруг хлопнул по столу вялой ладонью и взвизгнул:

– Три доллара за килобайт!

Поплавский тяжело посмотрел на него через стол. В редакции повисла звонкая тишина, даже Игорёк перестал шмыгать носом и плямкать губами. Cyberdemon aka Death Knight гулко проглотил слюну.

– Знач так, на. Ещё раз вякнешь – пойдёшь назад телевизорами торговать, на. Два доллара килобайт и спасибо скажи, на.

Cyberdemon aka Death Knight послушно сказал:

– Спасибо…

– Вот так, на. Алё, пионер.

Взоры всех присутствующих немедленно обратились на Гноя, которому стало одновременно очень холодно и адски жарко.

– Возьми там у Игорька из вареза что понравится, на. Чтобы послезавтра была статья.

Впоследствии Гной, прокручивая этот момент в голове, так и не смог понять, что заставило его сказать следующее слово.

– Объективная?..

Поплавский дёрнул щекой, обвёл притихших сотрудников взглядом и, не глядя на Юрика, пробормотал:

– Других не держим, на.

Планёрка подошла к концу; Фельдмаршал немедленно подсел к главному редактору и начал что-то горячо бубнить, то и дело воздевая увенчанный чёрным панцирным ногтем палец. Остальные журналисты начали разбредаться по домам. Игорёк дёрнул Гноя за рукав и шепнул:

– Слышь, это. Ты Поплавского не бойся: он лох на самом деле, его только другие лохи боятся.

Юрик неприязненно отшатнулся: как можно говорить такие вещи про своего сюзерена?.. То есть, конечно, главного редактора – но это почти одно и то же. Додумать мысль он не успел. Игорёк сверкнул очками, утащил Гноя за локоть в тамбур и прошептал, то и дело обдавая запахом гниющей плоти изо рта:

– Это, новоселье твоё отпразднуем сегодня. Эльфийки придут!

Гной опешил.

– Что за эльфийки?..

– Нормальные эльфийки, это. В восемь будут. Пошли домой, это, срач разгребём. Почпокаешься хоть!

Гной дёрнул ушами, как испуганная лошадь.

Эльфийки оказались крупными тётками позднестуденческого возраста – после потрясений последних дней Гной уже не слишком ожидал увидеть полногрудых воительниц, одетых в три листика на каждую, но всё равно неприятно удивился. Танадриэль и Галадриэль отодвинули суетящегося Игорька и по-хозяйски прошли в комнату – прямо в уличных говнодавах, оставляя за собой цепочку грязных следов. Юрик впервые за всё это время с внезапной теплотой вспомнил маму и загрустил. Поймав Игорька за рукав, он шёпотом спросил:

– Игорёк, а чего-то они какие-то… Точно эльфийки?

Тот непонятно буркнул:

– Ты, это, скажи спасибо, что гномихи не пришли.

Гной промолчал, шокированный пронёсшимися перед его мысленным взором картинами.

Танадриэль гостила у настоящего геймера явно не впервые: она не глядя смахнула с дивана огрызки газеты «Московский комсомолец», тяжко опустилась на их место и начала скручивать пробку с бутылки «Амаретто», стоявшей на заменяющей праздничный стол табуретке. Игорёк попытался было что-то возразить (мол, «на десерт»), но эльфийка гоготнула:

– Не ссы, Боря, десерт натурой получишь!

Гной, давший было себе слово не лезть в разговор до выяснения ситуации, не удержался:

– Боря?..

Личность Игоря Шварцнеггера играла всё новыми неожиданными гранями.

– Я, это, Боромир, – буркнул журналист. Юрик решил в подробности пока не вдаваться.

Вечеринка тем временем набирала обороты. Боромир с Танадриэлью обсуждали каких-то неведомых общих знакомых, называя их «толчками» (с симпатией) и «кастрюльниками» (презрительно); в беседе часто всплывал некий «профессор», про которого говорили с уважением и придыханием – Гной удивился, что у эльфиек за их эльфийскими занятиями ещё остается время на учёбу (про Игорька таких иллюзий у него уже не осталось). «Амаретто» быстро закончился, ему на смену пришли две мутно-зелёные бутылки «плодово-ягодного вина «Извар». Гной, так толком и не пришедший в себя после редакционной пирушки, постановил себе с алкоголем временно завязать, но всё равно налил себе полстакана во избежание ненужных расспросов и издёвок бессердечного Игорька – так вот, судя по запаху, «Извар» был редкостной дрянью.