Леди Дракнесс - Средь бесконечной череды созвездий. Книга 3. Черное Солнце Э -Дары

Кроме того, были и те, кто добыл мне сок этих странных растений, о которых упомянул Повелитель Драконов, и о которых я ничего не слышала ранее.

Кстати говоря, интересно: кто этот сок для меня получил? Драконы? Или есть еще какая-то категория лиц, специально обученная этому делу?

К слову… А где живет остальное население планет этой системы? Кочует вместе с Драконами? Или..?

Одним словом, вопросов у меня возникало много, но вот озвучивать я решила их, не все и не сразу. На какие-то, возможно, я узнаю ответ и сама.

Кроме того, ни сами вопросы, ни ответы на них или не ответы, не отменяли главного. А главное заключалось в том, что я Диким была обязана: всем! Жизнью. Здоровьем. Отсутствием одиночества. Кровом. Едой. Одним словом: всем.

Потупившись, я со вздохом спросила у Дикого:

– А одежда, которую мне дали. Она чья?

Рохан, чуть вздрогнув, слегка отстранился и пристально на меня посмотрел.

А я вопросительно глядела на него, не очень понимая: «Что опять не так? Я проявила нетактичность? И в чем она заключается?»

Наконец, Дикий прервал затянувшееся молчание и тихо процедил сквозь зубы:

– Это вещи его дочери.

И, не дав мне переварить сказанное, добавил:

– Его погибшей дочери.

Надо сказать, что я была несколько ошарашена сказанным, так что, естественно, попросила прояснить его этот вопрос:

– Но ты же говорил, что Драконы не влюбляются и семей не имеют. Или я что-то не так поняла?

Дикий со вздохом ответил, не глядя на меня:

– Все верно. Но Драконы появляются двумя путями. Первый – им рождаются. Т.е. рождается тот, кто наделен определенными характеристиками. И энергетически это чувствуется. Холодность. Мало эмоциональность. Жесткость. Воля. Драчливость. Лидерство. – сухо перечислил Рохан.

И после секундного молчания, нехотя продолжил:

–-А нынешний Повелитель не был рожден Драконом. Он им стал.

Дикий вновь замолчал, глядя на огоньки костров, красно – оранжевым ковром накрывшие степь.

« Стал, видимо, в результате психологической травмы, после потери семьи.» – подумала я.

Вслух же спросила, не столько от любопытства, сколько для прояснения ситуации:

– Поэтому девушка так удивилась, когда он отправил ее в свой шатер за одеждой для меня?

Рохан откровенно усмехнулся, разворачиваясь ко мне всем корпусом.

И крепко взяв меня за подбородок двумя пальцами изящной руки, одетой в кожаную перчатку, приподнял его и, глядя мне прямо в глаза, холодно произнес:

– Удивилась, потому, что мы не раздаем и не дарим, и не торгуем одеждой. Она принадлежит Семье. И переходит по линии Рода. Прерывается Род. В прах рассыпается и все, что принадлежало ему. И шьется наша одежда в Доме Семьи, а не на фабрике. А шьется она из шкур ушедших Родичей.

Дикий вновь замолчал, на этот раз уставившись себе под ноги немигающим взглядом черных глаз.

Мне было не по себе, но я все же нерешительно уточнила у него, решив воспользоваться моментом, пока он был склонен отвечать на вопросы:

– А с теми, кто умирает, вы как поступаете?

Рохан, приподняв брови, вопросительно посмотрел на меня:

– Ну, с телами. – уточнила я свой вопрос, соображая про себя, что может быть и мясо тогда не пропадает, раз шкуры возвращаются обратно в семью.

– Они рассыпаются в пепел, после смерти. – коротко пояснил Дикий.

И я, вздохнув с облегчением, произнесла:

– А – а…

Сбоку коротко хохотнули и шагнувший из темноты, к свету костра целитель, с холодной насмешкой произнес:

– Что, решила, что мы каннибалы?

– Была такая мысль. – честно призналась я.

– Ну, раз у вас ничего не пропадает. – пояснила я Рохану, изумленно взирающему на меня. – Мало ли… что? Надо ж знать.

И густо покраснела, под его укоризненно – пораженным взглядом.

– Нет, мы не трупоеды. Хотя энергию, высвобождаемую при смерти одного из членов Рода или побратима, и впитываем. Поскольку, Силой разбрасываться не привыкли. – продолжил тем временем шали пристально глядя на меня.

В его тоне и взгляде чувствовалось некоторое раздражение по отношению ко мне, что не радовало.

Любить меня он был не обязан, конечно. Но лично мне бы, хотелось бы, просто нейтрального отношения к себе. Тем более, со стороны целителя. А выходило так, что отношения у нас начинали носить явно натянутый характер. И это заставляло меня относиться к нему настороженно. Тем более, учитывая мою беспомощность и зависимость от Диких.

Ведь махнуть на них ручкой и красиво уйти в даль светлую, я точно не могла. Некуда мне было идти. И защитить себя я тоже, пока, не могла. И это не неуверенность в себе, а чистая логика. Поскольку, не прошло и пяти минут моего нахождения на ногах, на открытом воздухе, как в теле начала ощущаться противная слабость, а морозный воздух, забираясь под плащ, заставлял ежиться от холода.