Марина Иванова - В погоне за мужем!

Издалека доносилось завывание дворовых собак. Маша в потемках никак не могла разобрать, куда дальше идти. Не было ни единого фонаря на улице. Жила в деревне Михайловке у старшей сестры Валентины – предпринимателя со стажем и долгами. После смерти родителей Валентина настояла, чтобы младшая сестра Маша переехала к ней. Считала ее членом своей большой семьи. Валентина с Машей продали хату родителей очень дорого, деньги поделили поровну. Валентина на них купила пальто, Маша – куртку.

У Валентины был муж Федор, серьезный мужчина. Если к нему обращались на «вы», всегда оглядывался. Валентина называла его «Пугалом». Ему нравилось такое ласковое обращение. Он никогда не перечил жене, всегда молчал. Знал, что она умная. «Если ругается, голова у соседей болит», – любил повторять Федор.

Двое детей, – Настя и Ванечка, радовали родителей, были отличниками. Очень любили учиться, только бы не выносить навоз, как их двоюродный брат Колька – сын Маши. Его мама работала учительницей начальных классов, но это утром, днем подрабатывала на мукомольном заводе, таскала мешки. А ночью – разносила почту. В общем, Маша жила как все, – выживала с радостью.

– Куда прешь? – раздался за спиной мужской голос.

Маша вздрогнула, припустилась бежать. Слышала, как пятки догоняют зад, стуча по летнему шелковому платьицу. Удаляющийся голос заорал в спину: «Дура, я хотел тебе сумку донести!».

Маша остановилась, оглянулась назад, вздохнула, поправила на плече тяжелую сумку почтальона, наклонилась, восстанавливая дыхание, затем медленно поволокла уставшие ноги домой. Конечно, как можно жить в захудалой деревне, где каждый норовит донести сумку, чтобы потом умыкнуть и пропить. Да, именно пропить, потому что в этой деревне Михайловке все поголовно пили. Поэтому Маша никак не могла выйти замуж. За пьянками ни разу никто не предложил. Благо, к мужу сестры – Федору, приехал армейский друг – трезвенник, – Идиотов Олег. Даже спать положил с собой. Правда, от этого отдыха у Маши родился сын Колька, а заезжий гость сбежал, как только узнал, что Маша беременна.

Конечно, старшая сестра Валентина отличалась от Маши. Она была отважной, быстро написала дружку мужа угрожающее письмо, на этом дело и заглохло…

Но Маша была рада, хоть от трезвого родила. И стала жить для сына. А Валентина не успокаивалась, подпаивала мужа и выспрашивала, где этот донор живет? Федор был закаленный каждодневными пьянками и Валентина сдавалась первая, начинала бить его и грозилась бросить. Но куда ей одной с двумя детьми? Нужно было соблюсти полный комплект. Вот и доставала Машу, – почему та не выходит замуж?

– Слушай, что ты мужиков боишься, давай жени на себе нашего соседа – алкаша. По годкам тебе вроде подходит. Чего ты одна на трех работах вкалываешь, а сына прокормить не можешь. Подработка почтальоном вообще бред сумасшедшего.

– А где еще подрабатывать? – спрашивала Маша у сестры.

– На панели! – хохотала Валентина.

– На какой панели?

– Что возле стройки лежит! – заливалась старшая сестра.

Валентина была очень юморной дамой, все делала с анекдотами. Даже в собственном магазине женской одежды, который на всю деревню был один умудрялась развеселить весь персонал, состоявший из нее и соседки по другому отделу. Их смех можно было услышать даже в райцентре, так они гоготали, примеряя новые платья, сшитые в подвалах фирмы «Армяне». Но это был единственный модный магазин в деревне, где одевались самые богатые представительницы села.

– Слушай, Машка, я вот о чем думаю! Детей здесь оставлять не буду. Сопьются! Нужно их отправлять в большой город.

– В какой? – поинтересовалась Маша.

– В Питер хочу. Там у меня подруга живет, врачом подрабатывает. Я ей позвонила, сказала, чтоб хорошего риелтора нашла, пусть мне квартирку там присмотрит.

Маша открыла рот, уставилась на сестру.

– Ты это серьезно?

– Вполне! В ипотеку хочу взять! Я же предприниматель, ети его мать!

– Ети кого? – переспросила Маша.

– Того! А еще с высшим образованием! Ничего в жизни не петришь!

Маша работала в школе, где не было ни одного мужчины. Это ее спасало. Ей хватило знакомства с отцом Кольки. После Идиотова у нее началась аллергия на мужчин. При встрече с ними она задыхалась, чихала и кашляла. Но в школе считалась незаменимым педагогическим работником, находила со всеми общий язык, особенно с детьми. Была на их уровне, такая же наивная, кристально чистая. Работала наизнос, ее использовали физруки, трудовики, завуч с директором, затыкали ею все дыры в образовании. Она была безотказным педагогом. Единственного мужчину – сторожа не заменяла, потому что никогда не видела. Он постоянно спал в своей каптерке пьяный. Там он жил. Но если бы сказал Маше ночью посторожить школу, она бы согласилась.