Михаил Эдель - Чем вы недовольны?

Весь личный состав судейской коллегии энергично искал списки участников.

– Наверно, кто-то сунул их в карман и забыл, – осенило кого-то.

Зампред райисполкома приложил палец ко лбу, тут же побежал к своей машине. Верно, он сунул списки в карман макинтоша и запер его в машине.

Зрители тем временем заскучали. Самый опасный зритель – скучающий. Он разозлён и, как правило, несправедлив.

Пока искали списки устроителей и исполнителей, выручили индюки. На лётное поле вышла чинная цепочка индюков во главе с индюком, высокомерным, как директор перворазрядного ресторана. Параллельно с индюками проследовали два петуха со своими курами. Их привлек свежий, ещё не остывший корм. Петухи без судейского сигнала тут же затеяли междоусобную драку. Индюки, надрываясь, открыто выражали свое негодование по поводу скандального поведения петухов на глазах многочисленной публики. Фи, что за невоспитанность!

А публика… Она развеселилась.

В разгар петушиного боя подкатили грузовики с «изабеллой» и «букетом Абхазии». Истые болельщики кинулись к буфетам.

Наконец в саду за трибунами затарахтел движок. Очнувшись, стали покашливать репродукторы.

Главный судья вторично пригласил наездников. Сию минуту ударит колокол, грянет духовой оркестр, взовьется флаг состязаний и… Но где флаг? Флага нет. Его забыли в штабе соревнований в Сухуми.

За флагом зампред послал двух конников не в Сухуми, а через поле в контору аэропорта. Конники доставили пёстрый флаг аэрофлота.

Главный судья конных состязаний уже решил было поднять флаг летчиков, но получил указание: нельзя, неудобно.

В дело вмешалась милиция. Милиции у трибун и вдоль ограждений видимо-невидимо. Вся сухумская милиция, включая резерв и участковых из ближних сел, прибыла на скачки. Не потому, что этого требовала угроза порядку, – нет. Почти все работники милиции Абхазии горцы, потомки наездников. Ну как можно пропустить скачки, – это же не футбол!

Капитан милиции, наглядно вежливый с почетными гостями и непреклонно строгий с остальной публикой, приказал милиционеру на мотоцикле:

– Флаг! Из сельсовета!

Через десять минут красный с голубыми лучами флаг республики уже висел на флагштоке. Инициативные мальчишки прогнали индюков, несмотря на то, что директор-индюк выразил шумное недовольство.

– Всё? – спросил членов коллегии главный судья. – Можно начинать.

Было пять минут первого.

И снова препятствие… у трибуны зашумели двое: статный, в роскошной каракулевой папахе, голубой кавказского кроя рубашке, и толстяк, в добротном синем костюме и отличной фетровой шляпе. Осанкой, сединой толстяк походил на университетского профессора.

Между побагровевшими носами неистово спорящих было немного меньше сантиметра; будь их выразительные носы чуть длиннее и под руками кинжалы – бог весть что произошло бы. Не помогла бы вся сухумская милиция, включая резерв и участковых уполномоченных.

Спорщиков никто не успокаивал. На них не обращали внимания. Главный судья, почетные гости и зрители спокойно ждали, когда они кончат кричать.

Скандальный спор двух горцев походит на сухумскую погоду. Внезапно из-за горного хребта примчится чёрная туча, пронесется шквальный ветер, ливень, а через несколько минут снова солнце и снова всё прекрасно.

Статный, в папахе, конник-спортсмен, чемпион Абхазии и Грузии, и толстяк в фетровой шляпе, долголетний председатель правления богатейшего чайно-виноградного колхоза, ссорились из-за лошадей. Чемпион намерен был выступать на кровном коне против лошади местной породы.

Накричавшись, председатель колхоза, невзирая на громогласный запрет главного судьи, тоже выставил кровную лошадь.

Главный судья смирился: уж слишком именит и знатен предколхоза с лицом университетского профессора.

Итак, буря пронеслась, выглянуло солнце, судья ударил в гонг, грянула музыка, взвился лучистый флаг и опустели буфеты.

Именно в этот час к приморской гостинице «Абхазия» подкатил черный «шевроле», длинный, приземистый, правда, далеко не последней модели. К машине приблизился импозантный мужчина в отличном зеленовато-сером костюме. Из «шевроле» вышли двое: красивая элегантная сверкающая дама – в ушах крупные алмазные капли, на пальцах бесценные кольца. За дамой, она сидела за рулем (на «шевроле» руль с правой стороны), последовал неимпозантный, лысоватый мужчина. Ну ясно – это её муж, – сказал бы каждый, – настолько уныл был его общий вид, скорбно выражавший извечное: «За что?»