Елена Прибылова - Повесть о псе Шарике и его Хозяине

Так они и зажили втроем. Хозяин больше не слушал село и совершенно не ругал Шарика за его проделки, хотя тот и хулиганил немало. Несмотря на зарок не рыть в огороде ямы, он, то там, то здесь самозабвенно копал. Все дни и ночи напролет, с удовольствием лаял на сорок, и зачем-то раздербанил соседское пугало. А чего добру – то пропадать?! Даже за разодранное пуховое одеяло с подушкой, сушившиеся на солнышке, его никто не погонял метлой.

После появления в их доме Наденьки, изменилось буквально всё. На окнах появились красивые, кружевные занавески, на столе красная клеёнка в белый горошек. Девушка с удовольствием полола огород, выкидывала хлам, даже покрасила будку пса и разрисовала дом замысловатыми картинками. Их жилище, когда-то добротное, но потерявшее свою былую красоту после утраты Хозяйки вновь засияло. Соседи, проходя мимо, завистливо вздыхали и с любопытством наблюдали за их переменами. Кормили Шарика теперь отменно, он даже помирился с Лордом, на фоне своего улучшенного материального положения. Сама Надя много времени проводила на свежем воздухе, что нравилось Шарику, потому, что у него появилась компаньонка по играм и прыжкам. Как изголодавшийся человек, который долго не видел пищи, так и Наденька старалась насытиться природой. Она любила посидеть у воды или отправиться в долгие, прогулки. Хозяину она объявляла, что отправляется на поиски Музы и Гармонии, тот улыбался с прищуром ей в ответ. Шарик шёл за ней, как хвостик по пятам, ни на минуту, не выпуская из вида, но не ту, не другую, так ни разу и не встретил. Ещё она много рисовала, сначала Хозяина с псом, потом Лорда, затем многих деревенских баб, которые вереницей потянулись к ним в дом. Особенно ей нравилось изображать природу. Их места и действительно были красивые. Сочные, цветущие поля завораживали взгляд и манили своей пьянящей красотой и запахом. Псу и девушке нравилось упасть в поле на поляну, и зарыться носом в траву. Дух захватывало от всего этого великолепия! В итоге рождался очередной шедевр Наденьки, который под завистливые бабьи вздохи вешался в зале, на окрашенную свежей известью стену. В обед, девушке нравилось читать под раскидистой яблоней, сидя в кресле – качалке, специально для этого снятой с чердака и покрытой свежим лаком, а Шарик просто лежал рядом и слушал дуновение ветра и шелест переворачивающихся страниц, а ещё подставлял ей под руку свою голову. А вечерами, Хозяин и его гостья, сидя в беседке, пили цветочный чай из начищенного до блеска самовара и новых чашечек, а Шарик с Лордом в это время обсуждали гастрономические изыски.

Хозяин после приезда Наденьки преобразился до неузнаваемости, помолодел, сбрил бороду и стал по настоянию девушки ухаживать за одинокой хозяйкой Лорда, недавно вышедшей на пенсию. Которая, кстати говоря, была совсем не против такого поворота событий. Надежда учила Хозяина не замыкаться в своем одиночестве, и тот прислушивался к ней.

Шли дни и недели, незаметно пролетело лето. Наступила осень. Хозяин и девушка собрали весь урожай, закатали по банкам последние компоты и соления, спустили в погреб любимое варенье Ивана Ивановича и закутали на зиму молодые кустарники. Однажды вечером, Наденька украсила их беседку поздними цветами и выставила на стол красивые тарелки. Собрались все соседки. Клавдия, Анна Николаевна и несколько новых приятельниц Надежды в полном параде восседали на лавках. Стол ломился от угощений, чего там только не было. Пироги, курочка, запеченная картошечка с зеленью и сметаной, солонина, селёдочка и домашняя наливочка были предложены гостям. Впервые пёс увидел соседок такими нарядными, он их даже не узнал. Хозяин тоже сиял, словно начищенный пятак. Шарик с Лордом сновали рядом, выхватывая лакомые кусочки со стола. Все смеялись, атмосфера стояла непринужденная и самая располагающая к беседе. Затем женщины запели, собаки обнявшись, стали вторить им, но были бессовестно прерваны запущенным в их сторону помидором.

– Завидуют, нахалки, – подумали про себя собаки, переглянувшись, и в вразвалочку пошли по деревне, дразнить соседских котов. Уж их-то друзья, ну очень не любили. Не умные, примитивные, и крайне бесполезные создания. Вся их жизнь состояла из того, чтобы поесть, поспать, и поорать, так думали Шарик и Лорд. Сказать почести, кошки тоже отвечали им взаимностью и провожали злобным шипением и мяуканьем.

Приятелям, вдруг одновременно вспомнился один веселый случай, который, как-то рассказывала одна городская, приехавшая погостить в деревню к маме, и забежавшая на «часок» к Наденьке почаёвничать. Однажды они с мужем купили мясо к празднику. Пока несли до дома, яркий желтый пакет снизу порвался. Муж, выгрузив поклажу в холодильник, отвлекся на свои дела и забыл выбросить испорченную упаковку. Женщина же, пошла работать, начался прием. Она психолог, и её рабочий кабинет прямо дома. Их кошка Василиса, учуяв дивный запах, доносящийся из пакета, сунула в него свою мордочку. Видимо этого ей показалось мало, и она забралась в него вся. Поняв, что жестоко обманута в своих ожиданиях, Василиса начала выбираться из мешка, но не тут-то было! Тогда, решив, что проще это сделать через дырку, Васька просунула в неё свою дурную голову. Но проклятый пакет никак не хотел сдаваться, и, словно плащ обтянул её маленькое тельце. Котейка попыталась от него избавиться и попятилась назад, пока во что – то не упёрлась. Это «что-то» упало и звонко громыхнуло, окончательно напугав горе воровку. Васька, в этом необычном наряде, с громким шуршанием понеслась по квартире. Кухня с залом была совмещенная, и это зрелище моментально предстало у мужа перед глазами. Тем временем, их второй кот Саша, приличного возраста и важного чина, в силу своего старшинства, дремал в арке между кухней и залом. Через полуоткрытые глаза он наблюдал за проделками Василисы, как бабульки, сидя на скамейке, следят за своими внуками. Вид с грохотом пронесшейся мимо «жёлтой ракеты», мгновенно вывел кота из сонного транса. Спросонок Саня, что есть силы, рванул вперёд. Его крупному телу манёвр дался нелегко. С шумом и грохотом он помчался, подальше от этого безумного, безумного мира. В полёте Сашка свалил некстати оказавшийся на его пути стул.