Джонатан Линн - Да, господин Премьер-министр. Из дневника достопочтенного Джеймса Хэкера

Да, но на самом краю стола высилась еще одна кипа, причем уже разделенная на несколько различных стопок.

– А что с этими? – удивленно спросил я.

Мой главный личный секретарь только пожал плечами.

– Как что? Это же поздравительные открытки для вашего избирательного округа. Их сегодня утром завезло сюда ваше доверенное лицо, сэр.

Господи, неужели их тоже делят на разные категории? Впрочем, в этом есть некий смысл: поскольку почта для избирателей считается не государственной, а политической, значит, от нашей госслужбы помощи ожидать не приходится, так как она по определению не имеет права участвовать в любой политической деятельности. По крайней мере, так они довольно ловко оправдывают свое нежелание что-либо делать…

Впрочем, Бернард, как ни странно, проявил редкую для государственного служащего готовность просветить меня в отношении рождественских открыток для моего избирательного округа. – Вот эти вы подписываете «Джим», эти – «Джим Хэкер», эти – «Джим и Энни», а вон те – «С любовью, Энни и Джим»…

Да, понятно, естественно, понятно, но ведь на это уйдет практически весь день! Боже мой, какая скука…

Но оказывается, я даже не предполагал, что еще меня ожидает. Потому что мой главный личный секретарь вдруг достал из-под стола здоровенную дорожную сумку.

– А это, господин министр, еще до вашего приезда оставила здесь миссис Хэкер, – улыбаясь чуть ли не садистски, тихо прожурчал Бернард, – ваши личные поздравительные открытки. Но не беспокойтесь, это не займет слишком много времени. Их всего-то тысяча сто семьдесят две.

Я был потрясен. Всего-то тысяча сто семьдесят две!

– Да, и кроме того, господин министр, – как ни в чем не бывало, добавил он, – часть рождественских открыток вас ждет в штаб-квартире партии.

У меня противно засосало под ложечкой. Я совсем забыл об этом! Скорее всего, потому что в прошлом году не подписывал никаких партийных открыток. Да, но тогда я не был лидером партии, а в этом году меня выбрали, и теперь это моя прямая обязанность.

Что ж, надо так надо. Я тяжело вздохнул и начал подписывать. И скоро не без удивления обнаружил, что они двух типов: фирменные открытки МАД и фирменные открытки палаты общин. Почему? В чем тут смысл?

Бернард с готовностью объяснил.

– Смысл, господин министр, в том, что поздравительные открытки министерства подразумевают несколько более высокий статус получателя.

В общем-то, он прав. Открытку министерства может отправить только руководящий работник министерства, а открытку палаты общин практически любой депутат. Причем даже самый обычный «заднескамеечник»! [1]

– Ну а почему тогда мы не посылаем их всем остальным? – поинтересовался я.

– Потому что они на десять пенсов дороже, господин министр.

– А те, которые их получат, не обидятся? Не подумают, что их, как бы это попроще сказать, «понизили»?

– Нет-нет, господин министр, не обидятся. Здесь давно все предусмотрено. Причем вплоть до самых мелочей. Для некоторых из них будет вполне достаточно, если под ними будет стоять подпись не «Джим Хэкер», а просто «Джим», или «Джим и Энни», а не «Джим и Энни Хэкер», и при этом добавите «с любовью», или вместо факсимиле подпишите это своей собственной рукой, или, скажем…

Я одним своим взглядом заставил его замолчать. Кроме того, там была одна открытка, которую мне ну никак не хотелось подписывать. Морису – комиссару ЕЭС по сельскохозяйственным вопросам в Брюсселе.

Господи, с каким удовольствием я бы вместо этого отправил ему уведомление об увольнении! Он даже ужаснее, чем все его коллеги – хуже и не придумаешь. Придурок, который все-таки умудрился протащить свой план стандартизации «еврососиски»! Значит, уже к концу следующего года нам придется сказать «до свидания» нашей старой доброй британской сосиске и, мягко говоря, «потреблять» всякое инородное дерьмо вроде европейской «салями» или немецкой «братвурст».

Вообще-то заставить нас не есть нашу британскую сосиску они, конечно, не могут, но зато вполне в состоянии заставить нас перестать называть ее британской сосиской. Теперь это будет что-то вроде «эмульсифицированной кишки, набитой требухой с высоким содержанием жира». И они хотят, чтобы мы это глотали! И хотя само по себе название вполне точно отражает ее содержание, особого желания ее съесть она ну никак не вызывает. Кроме того, она застревает на языке, а иногда даже отказывается пролезать в горло. Да, хлопот с ней не оберешься, это уж точно.