Алёна Нефёдова - Уха из петуха

– Давно?

– Уж четыре года как. Я малой совсем был, – буркнул Тоха. – Папка у нас пожарный был.

– Героическая профессия, – рассеянно отметил экономист, вспоминая причитания бабы Нади, когда сказал, кем сам работает.

– О, вон и мамка с лесопилки едет! – обрадованно вскрикнул Тоха, и Сергей увидел дальше по улице белую «Ниву». Творение отечественного автопрома явно каких-то лохматых годов производства прыгало и покачивалось на ухабах, победно преодолевало глубокие колеи, натужно подвывая движком и скрипя всеми своими уставшими от жизни такой железными членами. Поравнявшись с ними, Лилия Андреевна остановила машину, но глушить не стала.

– Здравствуйте еще раз, Сергей Михайлович, – поздоровалась она, посмотрела на сына и улыбнулась так, что у нервнонестабильного трейдера аж дыхание перехватило. Неприкрытая нежность и прямо-таки обожание лучились от этой женщины, щедро изливаясь на мальчишку, невольно задевая и его. Самым вроде краешком, но достаточно для того, чтобы Сергей застыл немым чурбаном, неотрывно пялясь на эти ямочки на щеках и крошечные лучики-морщинки вокруг ярко-голубых глаз.

– Малыш, у нас все в порядке? – спросила госпожа участковый, и Тоха тут же недовольно скривился и покраснел, смущенно покосившись на спутника.

– Мам, ну какой я тебе малыш? – недовольно буркнул он. – Нормально все. Баб Надя с Лексеичем мед сымают.

– Сильно шумят? – нахмурилась Лилия Андреевна.

– Да как всегда! – отмахнулся пацан. – Ма, я к Ваньке на часик смотаюсь?

– Но только на час! – сделала строгое лицо женщина, но улыбка из ее глаз никуда не исчезла. – А то знаю я вас. И чтобы на речку без взрослых ни ногой!

– Ла-а-адно! – протянул Тоха уже на ходу. – Пока, дядь Сережа!

Лилия Андреевна, развернувшись на сиденье, не просто проводила сына взглядом, а будто обласкала его тощую фигурку, и у мужчины что-то внутри заскреблось… ревнивое, что ли. Вот ведь ерунда!

– Вас подвезти куда-нибудь, Сергей Михайлович?

– Да я, собственно, магазин искал!

– Ну тогда вам точно не туда! Хотите покажу?

В магазин он хотел, а вот оказываться слишком близко к ней – нет. Потому что тогда начинало хотеться совсем уже не еды. Но не стоять же столбом. Открыв дверцу, издавшую истошный скрип, Сергей забрался в салон, усаживаясь на потрепанное жизнью сидение, которое тут же нежно приникло к его заднице и спине всеми своими пружинами. С первого раза дверь не закрылась.

– Сильнее надо! – прокомментировала госпожа участковый и, стремительно перегнувшись через него, чуть ли не укладывая грудь на его колени, шарахнула дверью так, что он совершенно точно оглох на одно ухо. Великолепно, он теперь контуженый придурок со стояком. Хорошо хоть Лилия Андреевна смотрит на дорогу, а не на него, ерзающего в тщетных попытках пристроить свою проблему поудобнее.

Притормозив около двора, где происходило представление, на веки вечные врезавшееся в память городского жителя, Лилия Андреевна открыла дверцу и, выскользнув из машины, встала на подножку.

– Ма-а-ам! – закричала она. – Вам помощь нужна?

– Да иди ты, Лилька, отсель! – «вежливо» ответили ей с той стороны забора. – Небось сами не безрукие!

Нисколько не обидевшись, «Лилька» села за руль.

– Вот уж… неугомонные. Один глуховатый, другой психоватый. Как вместе соберутся – так хоть святых выноси, – с едва сдерживаемой улыбкой прокомментировала затихающую за забором бурю эмоций участковый. – Ну что, в магазин? – переспросила она, и он кивнул, все еще прислушиваясь к переругиваниям двух отечественных производителей меда, которые странным образом стали напоминать уже некий… флирт, что ли.

От молчания было неловко, и Никольский спросил первое, что пришло на ум:

– А у вас так принято – к родителям на «вы» обращаться?

– С чего вы взяли, Сергей Михайлович?

– Ну вы же Анастасию Ниловну на «вы» называете.

– Так она мне не мама, – горько улыбнувшись, вздохнула участковый. – Свекровь она моя. У меня родителей и вовсе нет. Детдомовская я. А как мужа моего, Аркаши… – голос ее дрогнул, и она закашлялась, – как Аркаши не стало и мы с Антошенькой одни в городе остались, так она и забрала нас к себе. Так и сказала: «Чем по одиночке выть да на судьбину тяжкую бабскую жалиться, давай-ка у двоих Антоху рОстить будем».

– И что, согласились? – Нет, ему не понять, что можно ощущать в такой ситуации. Он и пытаться не будет.

– Ну… сперва поупиралась, конечно, – покачала головой Лилия Андреевна, сосредоточившись на объезде очередной огромной лужи. – Все же у меня неплохое образование юридическое, я к тому времени и на работу уже вышла, думала карьеру строить, адвокатом хотела стать по семейным делам. У меня это неплохо стало получаться. Прямо с первого дела порученного. А потом Антошка заболел, как раз перед важным судом. В ясли не отведешь, на няню тогда денег и не было, в общем, не пошла я на тот суд. Ну и… на следующий же день позвонили и вежливо попросили из конторы.