Маргарита Дюжева - Алиса и Вий

Желудок переворачивается, и где-то в голове рождается шальная мысль: что, прямо совсем-совсем мужик? Прямо со всеми деталями и прибамбасами?

С трудом проглотив колючий ком в горле, медленно отвожу от себя одеяло и еще медленнее опускаю взгляд.

Да, твою ж мать!

Член! На мне растет член! И все, что там к нему прилагается, тоже есть! Недоверчиво беру двумя пальцами, кручу в стороны, рассматриваю, нагнувшись поближе. Потянула, потрясла, на всякий случай пару раз дернула, чтобы уж наверняка убедиться в том, что не муляж. Настоящий! Теплый! Живой!

Ыыыыыыыы.

Судорожно прижимаю к себе одеяло, чтобы скрыть… э-э-э… скажем так… внезапно обнаруженный артефакт.

Смотрю опять на свое отражение. Вий из зеркала смотрит в ответ квадратными огромными глазами.

Что вообще происходит? Что за бред?!

И тут меня осеняет.

Сон!

Точно сон! А как иначе? Чем еще можно объяснить все происходящее? Да, ничем! Значит сон! Однозначно!

Облегченно выдыхаю и нервно смеюсь, потирая бычью шею своей лапищей. Ну, мозг, ну шутник! Это ж надо было такое сновидение наслать! Так и с ума сойти можно от испуга.

Видать сильно меня Степанов достал, если такие глупости начали сниться.

Смеюсь громко, на всю комнату. Голос непривычно звучит. Низкий, вибрирующий. Как у реального Вия.

– Фу-х, безумие, – выдыхаю и бодро направляюсь к кровати, намереваясь снова лечь спать, чтобы, наконец, проснуться у себя в комнате, в своей постельке и без всяких новых "запчастей" на теле.

Укладываюсь поудобнее, прикрываю глаза и удовлетворенно вздыхаю. Это хорошо, что я вовремя сообразила про сон, а то могла начать бегать по общаге и орать: "Спасите, помогите!".

Зевнув, поправляю подушку, прикрываю глаза и уже начинаю проваливаться в сон, когда слышу, как кто-то со всей мочи начинает дубасить в дверь.

От неожиданности вскакиваю на ноги, все так же прижимая к себе одеяло, и крадусь к двери. Стук затихает. Прижав ухо к шершавой поверхности, прислушиваюсь и тут же ойкаю, когда снаружи снова начинают колотить, и этот грохот колоколом отдается в голове.

Что делать-то?

Ах, да! Это ж сон. Можно творить что хочешь, и ничего тебе за это не будет. Усмехаюсь своим мыслям и широко распахиваю дверь.

Ощущение будто в прорубь ледяную окунули. Понимаю, что это не просто сон, а самый жуткий кошмар из всех возможных.

На пороге стоит растрепанная Алиса (то есть я сама, собственной персоной) и смотрит на меня огромными глазищами, в которых плещется неподдельный ужас.

Смотрим друг на друга минут пять. Не меньше.

Потом она, то есть я, с силой упирается мне в грудь и заталкивает внутрь комнаты, после чего торопливо прикрывает дверь, запирая ее на замок.

– Алис? – грозно спрашивает Алиса (черт, у меня мозг от происходящего треснет). Мрачно смотрит на меня, уперев руки в бока в какой-то совсем не женственной манере.

Вот это сон! Вот это да! Я в теле парня, ко мне прихожу Я и обращаюсь к самой себе по имени. Круто.

Интересно, что будет дальше.

Рассматриваю себя со стороны. Ничего так. Симпатичная. Только какая-то грубоватая, что ли, раньше не замечала за собой такого. Нервная, дерганая и смотрит на меня выжидающе, исподлобья.

– Алиса! – рявкает еще раз, подходя ближе.

– Что?

Закатив глаза, потирает шею и отходит к окну. Руками упирается в подоконник и, опустив голову, стоит несколько минут.

Я не знаю, что говорить. Полный сюрреализм. И что-то мне этот сон нравится с каждой секундой все меньше и меньше.

– Алиса? – обращаюсь к самой себе.

– Ты прикалываешься? – через плечо бросает на меня раздраженный взгляд.

– Почему? – не понимаю, в чем прикол.

– Ты на себя в зеркало сегодня смотрела?

– Смотрела, – киваю чуть растерянно.

– И-и-и-и-и? – тянет она, выжидающе разводя руками.

– Лучше не вспоминать.

– Я сейчас тебя придушу!

Моргаю, не понимая, что происходит.

– Эх, Абрамова, ты и тугая! Я, – указывает на себя, – выгляжу как Алиса. Ты, – указывает на меня, – выглядишь как Витька Степанов. А на самом деле ты – Алиса, а я, соответственно…

Замолкает, явно ожидая, что я продолжу его мысль.

Мысль оказалась верткой, и ухватить ее не удалось.

Алиса стояла напротив меня все так же с разведенными руками и ждала, когда я выдавлю что-то умное.

Умное не выдавливалось. Тогда она, растеряв остатки терпения, подскочила ко мне и встряхнула:

– Алис, не беси меня! Ты – это я, я – это ты, – и чувствуя, что по-прежнему торможу, встряхивает меня еще раз, – ну, не тупи же ты! Я – Вий. Ты в моем теле, я в твоем.