Олфель Дега: Хозяйка золушек по вызову

– Ну, тысячи две в час точно возьмёт, – ответил ей задумчивый мужской голос.

Повернувшись, я посмотрела в улыбающиеся детские глаза, которые смотрели на меня, не отрываясь. И перевела взгляд на мужчину, стоявшего рядом. Лунный.

Я очень хотела ответить, что с удовольствием возьму две тысячи в час за работу. Вот только он, скупердяй, мне их не платит. За пару секунд успела подсчитать, что за предложенную мне цену, плюс рабочий день, успела бы за месяц заработать на неплохие такие каникулы где-нибудь в Европе.

А на нынешнюю зарплату, отдых мой проходил в Турции, на ленивом пляжном отдыхе с последующим старательным обгоранием, либо на Алтае, в экстремальном туре, верхом на лошади. Откуда возвращалась непременно с сувенирами – сложным переломом руки, или вывихом лодыжки.

Подискутировать с начальством на тему зарплаты не получилось. Лунных окликнул женский голос из припаркованной к тротуару машины, и они отвлеклись от разглядывания моих розовых туфель. Впрочем, каблуки с восторгом рассматривала девочка. Николай Романович, с задумчивой улыбочкой, плотно застрял взглядом где-то повыше.

Посмотрим, как он будет улыбаться, когда понюхает суп, который я ему заботливо несу с собой.

Пока начальник с дочерью были заняты, я поспешила занять рабочее вакантное место. За мной пристроился молодой вертлявый человек, который, открывая мне двери верхнего офиса, так близко подошёл, что не увидел, как мой острый каблук приземлился на его ухоженный ботинок.

Пришлось поторопиться, оставляя за спиной ругающегося парня, который всего лишь пытался быть галантным. И забыл о простой технике безопасности – увидел, что девушка надела копыта, держись от неё подальше, если не хочешь, чтобы твою ступню продырявили.

Как удалось взлететь на второй этаж без травм себя и окружающих – понятия не имею. Очень уж хотелось поскорее показаться перед Лунным в качестве его секретарши, огорчиться по поводу увольнения и пойти, наконец, переодеваться и пить кофе.

Ключи от кабинета мне вручила Александра Тимофеевна. С таким видом, будто они – от завоёванного города. В который я как раз вступила с видом нашкодившей кошки.

Большой офис для начальника центра, курирующей работу клининга для предприятий и частных лиц, поражал чистотой и белоснежным интерьером. Я здесь смотрелась чужеродным розовым пятном. Зато поняла, почему тётя Глаша начинает свой день с отчаянной ругани. Например, стеклянный стол в приёмной, был таким воздушным, что пятна на нём появлялись, стоило пройти мимо и посмотреть на него.

Первым делом – избавиться от контейнера с супом. Запах от него, казалось, просочился сквозь пластиковую крышку. Из приёмной вело несколько дверей. Толкнувшись сначала в туалет, потом в гардероб, нашла вход в кабинет начальства. Где и поставила еду на стол, перед компьютером. Подложила, в качестве салфетки, какую-то бумагу.

Здесь хотелось не просто перестать дышать. Чтобы обеспечить первозданную чистоту, нужно было начинать порхать над полом, не затрагивая поверхности.

С чувством выполненного долга, вернулась в приёмную, и включила компьютер на моём временном столе. Тоска, а не рабочее место. Стерильное и пустое. Я-то свой простой деревянный столик в отделе кадров заставила кактусом, рамками с фотографиями кота, кремами для рук, заколками, стояла керамическая чашка для кофе с крышкой, которая была иногда продолжением моей руки. Не уверена, но, если покопаться в тумбочке, можно найти и засохший бутерброд. А если потрясти клавиатуру – точно насобирается полноценный обед для голубей.

Мама всегда поражалась, как такую, как я, приняли на работу в клининговую компанию. Если бы кастинг на вакансию проводили с обязательным тестированием на любовь к чистоте, я бы провалилась. Но, в моём случае, рекомендация Лины была вполне достаточной.

Из сумочки достала флешку, распечатала трудовой договор (испытательный срок три месяца, если досрочное расторжение – Лунный обязан выплатить приятную для меня сумму). Уже подписанный электронной подписью начальника. И, пока он где-то задерживался, скинула приказ на отпуска с рабочими материалами в отдельную папку. Мою основную работу никто не отменял, с этим спектаклем по внедрению Мариночки в секретарши.

Через панорамное окно мне было видно, как Лунный посадил дочь в машину, которая медленно отъехала от тротуара, и повернулся, обводя улицу взглядом. Наверное, искал, за что ещё можно зацепиться взглядом на розовом пятне, помимо кружевного подола. Но оно уже коварно проникло в его офис.