Ольга Назарова - Воспитание Игорёшика

Елизавета Петровна, погладила всех кошек, умильно провожавших взглядами хозяйку, псину, крутившуюся вокруг её ног, почесала под клювом попугая, прихватила небольшой элегантный чемодан на колёсах и удалилась, ещё раз пожелав Игорьку удачи.

Когда закрылась дверь за императрицей, Игорёк с облегчением выдохнул и пошел осматриваться в своих новых владениях, не обратив ни малейшего внимания на питомцев императрицы.

Прошелся по коридору, заглянул на кухню. В два приёма перетащил вещи в комнату и скинул в углу, даже не подумав что-то разобрать. Уселся в кресло, поёрзал там – удобное. Нашел на столике рядом пульт от телевизора, пощёлкал программы. Нашел зачётный фильмец и уставился в экран.

Чёрная кошка осторожно проскользнула в комнату и прокралась к вещам. Обнюхала, внимательно осмотрела, призадумалась и беззвучно вернулась в коридор.

– Буня, там полная сумка еды, – доложила она серой упитанной кошке – старшей в их прайде.

– А что именно? – Буня поесть любила всегда!

– Пахнет запеченной курицей, котлетками, копчёной колбасой и сыром, – перечислила чёрная Нори.

– Курицей, котлетками и колбасой? – забавная псина Фокса смешно приподняла уши. – Всё люблю! Всё ем!

– Не всё тебе! Помнишь уговор? – насупилась трехцветная авантюристка Рома. Они с Фоксой обладали неким сходством характеров. Безграничная отвага, авантюризм и упёртость забавным образом переплетались с привязанностью к остальным членам стаи и категорической нелюбовью к запаху любого алкоголя.

– Помню-помню! – Фокса кивнула. Уволочь что-то вкусненькое было сродни большой охоте. Корм всегда лежит в мисках – бери, ешь, но корм-то всегда менее приятен, чем всякая вкусная неоченьполезность типа краковской колбасы.

– Мне – сыр и курицу! – скомандовала Буня.

– Мне тоже. Кто их знает, как они котлеты делают… – покрутила носом привередливая Нори.

– А мне? – Гаврюша внимательно прислушивался к беседе.

– Ты сыр не ешь и всё остальное тоже, – справедливо заметила Фокса.

– А яблоками там не пахнет? – уточнил Гаврюша у разведчицы Нори.

– Яблоки? Нет. Персики были точно.

– Так что ж ты не мявкнула даже! Персики… Это ж я очень люблю! – воодушевился Гаврюша

Игорёшик не обращал на лёгкий шорох, раздававшийся в углу комнаты никакого внимания – привык, что мама постоянно крутится рядом, норовя о нём позаботиться, вот и не подумал уточнить, что там такое происходит.

А происходило много интересного.

– Тащи вот за эту тянучку! – командовала Фоксе опытная Буня. Та, крепко зажав зубами язычок молнии, ловко открывала благоухающее сумочное нутро. – Так, это вот бери и уноси, только сразу всё не лопай, – Фокса с удовольствием утянула упитанную курицу. – Это – тащи ты! – скомандовала она Нори, кивнув на пакет с колбасой.

Сыр унесла Рома, волоча головку в пакете за собой, и едва не врезавшись в дверной косяк, а Буня покопалась в сумке, и добыла упаковку с персиками. Гаврюша был ценным союзником, но стоило ему только решить, что его собираются надуть, скандала, шума и воплей не оберёшься! Дешевле было достать персики.

– А ещё виноград есть. Будешь? – уточнила Буня, по-хозяйски дорывшись до дна сумки и произведя в её содержимом максимально возможные разрушения и бардак.

– Конечно! Чего спрашиваешь? – Гаврюша прихватил упаковку персиков и потянул её к двери, понимая, что взлететь с ней он не сможет. Но виноград бросать тоже не хотелось, поэтому, он сердито уставился на Буню. – Помогла бы!

– Я? Я тебе что, тягловая кошка? – удивилась Буня. – Я и так его достала!

Гаврюша обиженно покрутил головой, намереваясь заорать, но передумал, потому что в комнату вернулась Фокса, забрала пластиковую упаковку с персиками и деловито потащила её к выходу.

Гаврюша уволок виноград, рассыпав половину по полу, а Буня подкралась к Игорёше, присмотрелась к нему внимательно и ухмыльнулась в усы. Она была уверена, что в ближайшие дни им будет весело. Просто очень-очень весело!

Игорёшик досмотрел фильм, сладко потянулся и счёл, что пора бы перекусить. Мать там что-то такое собирала.

Шагнул к сумке и удивился.

– Не понял… А чего тут такое было? – под ногой смачно лопнула виноградина, потом ещё одна и ещё. – Елки… А где еда?

– Где еда, где еда… Ещё бы вечером спросил! – презрительно фыркнула невидимая в темноте задверного пространства Нори. – Чудак такой…