Зоя Ясина - Куклёнок хочет замуж. Друга детства не предлагать

– Не знаю… – я села на полу, смотря на Мартынова. – Понимаешь, это был порыв, внезапно пришла идея. И не говори плохо про моего будущего мужа!

Лёша шумно и насмешливо хмыкнул, я ему состроила рожу и принялась дальше возить тряпкой. – Скажи лучше, ты какого хрена не сказал мне, что хорошо знаком с Сашей?

– Ну мы, если что, не корешимся. Учимся в одном универе и соседи вообще-то… Что такого?

– Ты с ним общаешься, а мне не сказал! Как так можно?

– Барби, я тебя должен сосватать или что?

– Ты мог бы… – но я не договорила, в комнату вошла тетя Галя, Лёшкина мама.

– О, Женечка, а ты что здесь делаешь?

– Так… повинность отрабатывает, – ответил за меня Лёшка.

– Сын! – вдруг грозно начала тётя Галя. Обычно они с мужем, отцом Лёшки, всё лето живут на даче, но тут что-то принесла её нелегкая домой. – Сын, почему в ванной нет твоей одежды? Я же уже машинку загружала с твоим бельём, а сейчас в ней пусто!? – а потом мама Лёши перевела взгляд на корзину в моих руках. – Так… А зачем тебе, Женя…

– Тётя Галя, а вы не оставите меня с вашим сыном наедине? Ненадолго! – я вытолкала её из комнаты и закрыла дверь.

– Ты охренел?!! – наверное меня слышал весь дом. – Ты точно охренел! – я орала, а Лёшка, сученок, сидел с невозмутимым видом и угарал.

– Ты что специально взял из ванной своё грязное бельё и раскидал по комнате, чтоб я убирала? Козлины кусок! – я подошла и высыпала всё, что было в корзине, Мартынову на голову. Потом ещё попробовала огреть его этой корзиной. Один раз даже попала, но Лёшка орудие моей мести быстро забрал.

– Ты успокойся, бешеная! – он тупо ржал.

– Ни фига я не успокоюсь! – продолжила бить Мартынова по башке руками.

– Ну-ка хватит, успокойся, – обе руки он поймал, но я его всё равно ногами отпинала. Лёшка меня всё-таки отпихнул и продолжил:

– В твоём не поддающимся никакой логике миропонимании я тебя как-то выручил и сделал услугу. Я ни хрена не понимаю, как, но ты мне теперь должна! Считай, я забираю долг.

– Козлина! – продолжила я гнуть свою линию. – И с Сашей меня не познакомил, и издевается… Получается, Саша учится на банкира, а ты на аналитика, да? – призадумалась я.

– Ну вообще-то всё не так однозначно, как ты говоришь, я не знаю, кем будет Саша, а я да – занимаюсь аналитикой.

– То есть ты после универа пойдёшь работать на моего будущего мужа, если он, конечно, согласится, да?

– Чё это?

– Следи за мыслью. Я ж тупая, но фишку секу! Ишачить на какого-то дядю тебе всё равно придётся.

– Ну выскочить замуж за сына банкира мне не светит. Хотя… Уточни у Сухожара для меня в следующий раз, а вдруг? Мало ли какие у него предпочтения.

– Сразу понятно, какие. Ты в любом случае будешь нижним. Тут сразу ясно, кто кого отымеет, – я ещё и ударила ладонью по кулаку.

– А теперь ты охренела, Барби! Ты ещё пол не домыла.

– Нормально я всё помыла, – я огляделась. – Я тебе больше ничего не должна!

– Под кроватью тоже пол, и его моют. Лезть под кровать.

– Вот ты скот… – я полезла под кровать, я не обломаюсь. И вообще больше связываться с Лёшкой не буду.

– А ты со своим гениальным планом кто?

– Слышь ты… – я высунула голову из-под кровати. – А вот спорим, что я выйду замуж за Сашу?

– На что спорим? – как-то уж совсем быстро поддержал меня Лёшка.

– Не знаю, на что хочешь?

– На секс.

– У тебя вообще других мыслей нет? Ни одной? – я опять села на полу. – Дай подумать… Допустим, я уверена, что выиграю… Но тогда как я буду с тобой спать, если я буду замужем за Сашей? Я своему мужу не хочу изменять… Если вдруг выиграешь ты, Лёшка, тут всё понятно, а если я, понимаешь? – я взглянула на него. – Я же буду верной женой!

– А-а-а, ты сейчас серьёзно? Вот прям серьёзно? – Лёшка что-то или задумал, или я не знаю, но он явно сдерживал смех. – Я не верю своим ушам.

– Ну да, серьёзно… – я задумалась. А что его смущает-то? – Ну я не хочу изменять мужу. Что такого? Поэтому в случае выигрыша у меня будут сложности…

– Я своим ушам не верю… – повторил Мартынов и всё таки заржал. – Барби, а тебя ничего не смущает? Вообще ничего?

– Ну что-то смущает… – призналась я. – Знаешь, чувствую подвох.

– Барби, давай спорить, давай, а? Хрен с моей совестью, – Мартынов откровенно ржал. А я не понимала, почему?

– Не… не буду я с тобой спорить. Чувствую какой-то подвох, но не пойму, где? Иди ты, короче, лесом.

– Слушай… – Мартынов вытер ладонью слезы, – ответь мне на вопрос, Барби.

– Давай!

– Вот у тебя есть две одинаковые пиццы. Одну разрезали на шесть частей, другую на восемь. Пока понимаешь?