Brangusis - Мирай Тойота рассказывает о своем конце

– Что? – не понял Курт, слишком занятый наблюдением за Мираем, который резко подскочил на ноги и подтянул джинсы. Рука Курта безвольно соскользнула с его щеки и задела костлявую ключицу.

– В ванной, – пояснил Мирай.

– А, да. Они там все чистые.

После такого оголтелого физического контакта спать Курту немного перехотелось. Пока Мирай принимал душ, Курт достал чистые спальные принадлежности, бросил их на диван, а сам забрался обратно под котацу и приказал себе уснуть. Мирай немного удивился, обнаружив его в гостиной, но будить не стал. Тихонько разложил себе постель, забрался в нее и блаженно укутался в чистое ароматное одеяло.

– Спокойной ночи, – мурлыкнул он самому себе.

Курт сделал вид, что спит, и плотнее сжался в клубок под котацу. Этот Мирай не давал ему покоя, даже когда спал.

Утром, заслышав будильник, Мирай проснулся и продолжил исполнять свои обязанности. Выбравшись из своей теплой уютной постели, он на коленях подполз к Курту и аккуратно потряс его за плечо.

– Вставай, солнышко, в школу опоздаешь.

Курт что-то промычал в знак протеста.

– У меня не забалуешь. Вставай давай! – настаивал Мирай, тряся его сильнее.

– Еще пять минут…

Мирай отступился и улегся у него в изголовье, оперевшись на локоть.

– Слушай, – сказал он. – У тебя такая классная комната. Почему ты спишь здесь?

Курт открыл глаза и молчал несколько секунд, глубоко и сонно дыша.

– Не могу привыкнуть, что снова могу быть в комнате один, – сказал он.

Мирай мысленно дал самому себе леща. Он был в курсе, что Курт в тринадцать лет попал в детдом, а в пятнадцать загремел в колонию для малолетних преступников, в которой отмотал три года. Поэтому ни в каких уточнениях не нуждался.

– Не люблю надолго оставаться один, – продолжил Курт по своей инициативе. – Я вовсе не против, когда Мартин просит кого-нибудь посидеть со мной. Я против, когда со мной начинают обращаться, как с неполноценным. Я нормальный.

Мирай с сочувствием улыбнулся, глядя на его макушку.

– Я тоже устал быть один, – вдруг самопроизвольно вырвалось у него. Он даже сам этому удивился.

– Ты живешь один?

– Не совсем. У меня есть цветок в горшке. А еще за моим холодильником живет паук и постоянно плетет там сети.

– Ты его не выгоняешь?

– Нет, я спокойно отношусь к насекомым.

– Я тоже не понимаю людей, которые боятся пауков и пчел. Они же такие маленькие, чего их бояться?

Мирай засмеялся и, умиленно глядя на Курта, осторожно погладил его по волосам. Тот, довольно заулыбавшись, обмяк под его рукой и мгновенно заснул.

– А ну, вставай! – потряс его за голову Мирай.

Пока Курт мылся, Мирай поставил вариться рис и приготовил ему яичницу с сосисками.

– Да не суетись ты так, – сказал Курт, когда вышел из ванной комнаты. – Рейджи скоро придет и все приготовит.

– Зачем ждать Рейджи-сан, когда есть я? – свирепствовал Мирай, доставая из холодильника все подряд овощи и банку с натто. – Я обещал Харетересу-сану, что присмотрю за тобой и обо всем позабочусь. Это так приятно, когда в доме кто-то есть и ты можешь сделать ему завтрак.

Курт пристально уставился на него, стоя в дверном проеме и машинально вытирая волосы полотенцем. По его молчанию Мирай понял, что опять ляпнул что-то, чего не собирался.

– Вот, что я имел в виду вчера, – сказал он, краснея. – Я так привык быть один, что два дня с кучей народа, с которыми так весело, – это просто праздник какой-то. Я уже не помню, когда в последний раз так здорово проводил время и это не закончилось каким-нибудь свинством.

– У тебя разве нет друзей?

– Нет, я слишком поверхностный человек и ни с кем не могу сойтись достаточно близко.

– Странно. По мне, так ты похож на человека, у которого полно друзей. И которому никогда не бывает одиноко.

– Вот как… – Мирай завис над тарелкой с сыром. – Прости, не бери в голову, – снова включил он глупого японца. – Я не должен был этого говорить.

Курт пожал плечами и пошел надевать форму. Мирай стукнул себя куском сыра по лбу. Он действительно не должен был ничего этого говорить! Почему в присутствии племянника своего начальника он становится таким болтливым и выкладывает все, чего не стал бы рассказывать посторонним людям?

Пока Курт ковырялся в своем завтраке, есть который не особо хотел, но вынужден был соблюсти приличия в знак признательности за старания Мирая, раздался лязг ключа, а затем усталый голос Мартина:

– Я дома.

Мирай и Курт в панике переглянулись и поняли друг друга без слов. Мирай схватил банку с натто и запрятал ее подальше в холодильник. Курт поспешно разделался со склизскими бобами в своей тарелке и отдал ее Мираю, который оперативно сполоснул ее под струей воды, тем самым уничтожив последние улики присутствия гадости, которая вызывала у Мартина острый рвотный рефлекс. Когда Курт подорвался, чтобы встретить дядюшку, тот как раз показался в дверном проеме.