Наталья Милявская - Премия Дарвина

– Этот дятел не дает мне нормально эфир отснять. Мы за что ему пятнадцать косарей отваливаем?

Стася глянула на дрессировщика с медведем, на Киру.

– Мать, ты давай, тоже поаккуратней. Разозлишь медведя, он тебе платье подерет. Я его потом как в шоурум обратно сдам?

– Подерет – дрессировщик оплатит. Скажи ему, чтоб не выделывался.

Стася чуть растерянно кивнула.

Появилась Света, ловко подпихнула под Киру раскладной походный стульчик, усадила ее и принялась поправлять макияж. Стася сделала пару шагов в сторону дрессировщика, потом вернулась.

– Слушай, мне креативный продюсер сейчас звонил, из «Хэппи-продакшн»…

Наконец-то! И года не прошло! Эти горе-киношники еще месяц назад обещали прислать поправленный сценарий. Первую версию, которую ей предложили еще ранней весной, она забраковала. Играть дурочку-блогершу? Спасибо, обойдемся.

– Прислали? – поинтересовалась Кира.

Стася подозрительно мялась.

– Кир, ты только не принимай на свой счет… Они тебя заменили.

Кира, как была, с открытым для нанесения помады ртом, так и зависла.

– Мы же договор уже утвердили!

– Но не подписали!

Кира жестом остановила гримершу. Та, замерев с кисточкой в руке, явно почувствовала своей костлявой задницей надвигающийся шторм и стремительно ретировалась в сторону внедорожника.

– Там канал решил более топового блогера на твою роль взять.

– В смысле, более топового? – взвилась Кира, чувствуя, как от обиды заныло в груди. – Пять с половиной лямов фанатов в соцсетях им недостаточно?

Стася старательно разглядывала носки своих уродливых и очень дорогих кроссовок. Гребаная Стася! И свои кроссовки, и унылый пиджак, и смартфон последней модели, и студию в новостройке – все эти ништяки пиарщица приобрела за ее, Кирины, деньги! А по факту, эта нахлебница даже не может обеспечить ей нормальную роль в нормальном фильме!

Кира сверлила Стасю взглядом. Если бы она была героиней комиксов Марвел, она бы уже давно прожгла глазами-лазерами это бестолковое туловище насквозь!

– Кого взяли? Ну? – спросила она.

– Машу Синицу, – сконфуженно сообщила Стася.

Синицу? Эту бездарность из Кургана, которая пародирует в тик-токе диснеевских принцесс?

– Они там совсем ебнулись? – обалдела Кира. – Она же…

– Только что клип выпустила, – скороговоркой продолжила Стася. – Она по имиджу лучше подходит под целевую аудиторию. И она моложе. Младше.

Кира растерянно смотрела на Стасю, чувствуя, как в голове нарастает навязчивый звон. Все звуки ушли на второй план, и только гадкое «зыыыыы» гудело в затылке. «Младше»… Смешно. Кира еще толком не успела поучаствовать ни в одном забеге – а ее уже списывают в утиль. Из ступора ее вывел бодрый голос Гоши:

– Мы готовы! Можем начинать?

ЛИДА

Мучительный стыд от того, что она врет в лицо начальнице, Лида оправдывала благородным мотивом – ложь эта была во благо. Разве праведная месть – это не благо? И пусть холодным это блюдо она подать не успеет – главным сейчас было вообще успеть добраться до Льва. Иначе он сменит замки – и привет ангелу мщения. Поэтому Лида выпрямила спину и бесстрашно глянула в глаза строгой Сазоновой.

– Ирина Семеновна, очень надо! Подруга звонила – едет на такси в травмпункт. Перелом ноги в двух местах. С электросамоката упала.

Сазонова иронично хмыкнула.

– То есть она только едет в травмпункт, а ты уже знаешь, что у нее два перелома?

Лида закусила губу. Осторожно, осторожно! Сейчас главное – окончательно не запутаться.

– Она предполагает, что у нее два перелома…

– А я предполагаю, Овчарова, что ты охамела.

– Ириночка Семеновна! Я правда не вру! А завтра я приду, и с утра все, что нужно, сделаю! И сейчас же уже почти пять. Подумаешь, на часок пораньше…

– Лид, мне эти твои уходы пораньше уже знаешь, где? – поинтересовалась ироничная Сазонова, выходя из-за стола и потягиваясь. – Ты ж не делаешь в последнее время ни хера! Кто макет календарей запорол в прошлом месяце? А две машины со справочниками кто в Подольск вместо Серпухова отправил? Я понимаю, у тебя стресс, развод… Но это когда было? Год назад? Завязывай сопли на кулак мотать. Самой не стыдно? Еще один больничный или опоздание – уволю. Всё, арбайтен!

В знак того, что разговор окончен, Сазонова достала с полки капсулу с самым крепким кофе и сунула ее в кофемашину. Лида стиснула зубы и под надсадный визг кофейного аппарата вышла из кабинета директрисы.

И вовсе не год назад это было! А восемь месяцев. Восемь месяцев и шестнадцать дней – вот срок, которым исчисляется официальное Лидино одиночество. В тот момент, когда она получила на руки свидетельство о разводе, в груди Лиды словно вспыхнула сверхновая звезда, которая выжгла все привычные эмоции и оставила внутри только оглушающую, звериную ненависть. Жжение этой звезды в собственных внутренностях Лида ощущала ежесекундно. Она чистила зубы, смотрела скучные сериалы, пила кофе, приветливо улыбалась окружающим – но на самом деле Лида медленно плавилась изнутри, даже во сне ощущая это ядовитое радиоактивное излучение. Звезда по имени «Ненависть». Звезда смерти. И если бы Лида могла, она бы оторвала голову этой гадине Веронике голыми руками.