Лилия Дворянская: Всё-о-о…

Пройдет время и бабушки, сидящие на лавочке у подъезда, а может не у подъезда, а во дворе, парке или других уютных местах для прогулки и общения останутся лишь в наших воспоминаниях. Будущие бабушки будут сидеть в интернете и общаться в кафешках. Ну, я так думаю.

А в далеком 1998 году, когда я был еще молодой и кудрявый, компанию бабушек можно было встретить буквально в каждом дворе.

Наша типовая пятиэтажка не стала исключением. Местом, где собирались бабушки была деревянная скамейка у первого подъезда. Подъезда было два, бабушек четверо и все они жили в нашем доме. Конечно, в нашем доме было гораздо больше бабушек, но они были заняты огородами, внуками, некоторые работой, поэтому с основной четверкой бабушек они останавливались поболтать время от времени. А эти четверо были свободны от всех семейных забот и коротали дни обсуждая последние новости, приглядывая за порядком во дворе и гуляющими соседскими детьми.

Картина изо дня в день радовала постоянством: трое бабушек сидели собственно на скамеечке, а четвертая маячила в распахнутом окне своей квартиры на первом этаже. Она курила сигарету на длинном мундштуке или пила кофе из маленькой, почти кукольной чашечки, и задумчиво рассматривала голубей, лениво расхаживающих под ее окном. Время от времени, она бросала высокомерные взгляды на своих товарок и делала вид, что те со своими разговорами ее совсем не интересуют.

Троицу на скамейке звали: баба Маша, баба Нина и баба Таня, а бабушку в окошке – Полина Артуровна. Прямо как в песне «Кукла» группы «Иванушки Интернейшнл». Я до сих пор, когда эту песню слышу, то в припеве мысленно подпеваю «баба» вместо «кукла».

Каждая из наших общественных бабушек была милейшая женщина. Любой из них можно было доверить младенца, цветы для полива и ключи от квартиры. Но когда они собирались вместе – это было что-то… что-то среднее между святой инквизицией и разминкой Клуба веселых и находчивых.

Больше всего на свете бабушки любили поговорить. Все равно с кем и все равно о чем. Стоило кому-либо оказаться в поле их досягаемости, вырваться от перекрестного допроса с пристрастием было сложно. Если рядом никого не оказывалось, а все новости и сериалы друг другу рассказаны и пересказаны по несколько раз, то все их внимание доставалось сидящей у окошка подружке.

Бабушки жили в нашем доме довольно давно, с момента его постройки, поэтому знали друг дружку с молодых лет, а также все про друг дружку тоже знали – кто, что, когда и с кем. Особенно много они знали про Полину Артуровну.

Если баба Маша, баба Нина и баба Таня выглядели как среднестатистические пожилые женщины: опрятно и скромно, то про Полину Артуровну надо сказать особенно. Во-первых, бабушкой ее никто и никогда не осмеливался называть, а только по имени-отчеству, ну или «тетя Поля». Сколько ей было лет – знал только ее собственный паспорт, да и то, скорее всего сомневался. Потому как почтальонша Рита, приносящая ей пенсию, в последнее время часто жаловалась «троице», что, мол у Полины Артуровны испачкана страница в паспорте, и, по случайности, черное безобразное пятно растеклось именно на годе рождения. Документ испорчен, а Полина Артуровна все никак не соберется его поменять. Во-вторых, Полина Артуровна никогда не появлялась на публике без тщательно уложенных морковных кудрей и яркого макияжа: бледное напудренное лицо рассекали черные дуги бровей, веки украшали черные «стрелки», на губах сердечком лежала алая помада. Остальные бабушки такого ее образа не одобряли и не стеснялись лишний раз об этом заявить.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.