Юлия Бердникова - Эта смешная несмешная жизнь

Больше он ничего не добился. Жена сообразила, что оплачивать операции и пребывание в клинике должен муж, своих средств у нее явно не хватало, хотя он по ее настоянию и переписал на нее часть акций компании, поэтому она изменила тактику, став очень ласковой с ним, даже заискивающей. Глеб к этому времени находился в такой глубокой тоске и отчаянии, что не стал сопротивляться. Ему было уже все равно, что бы ни происходило.

Теплым солнечным летним днем к берегу реки Исеть, недалеко от крупного населенного пункта, по заросшему проселку проехала грузовая машина с крытым синим фургоном, на боках которого было написано крупными буквами: «Прием макулатуры и вторсырья». Машина заглушила мотор и на некоторое время как будто замерла. Ничего не происходило. Казалось, что водитель осторожно присматривается к окружающему лесу и небольшой поляне, на которой оказался грузовик. Затем боковая дверца фургона сама собой раскрылась, и стали видны наваленные друг на друга связки с тряпьем и пачки картона, старых газет и еще какие-то неприглядные, грязные тюки.

Через пару минут из-за тюков осторожно выбрались Глеб и Лилиана. Они были в простой, удобной для путешествий одежде: свободные, но неширокие брюки, заправленные в высокие шнурованные ботинки, и легкие куртки-ветровки, надетые на футболки. Цвет одежды был выдержан в зеленовато-коричневых тонах и не бросался в глаза. Так могли бы одеваться туристы, отправившиеся на недолгую прогулку по лесу с пикником.

Они осмотрелись и двинулись по узкой тропинке к берегу реки. Машина осталась стоять на поляне, в кабине шофера не наблюдалось никакого движения.

Выйдя на берег, женщина вдохнула полной грудью, повертела головой, оценивая открывшийся пейзаж, и восхищенно рассмеялась. Мужчина тоже огляделся и в свою очередь разулыбался. Перед ними была излучина не очень широкой реки, вдалеке виднелись пятиэтажные дома, еще дальше силуэт церковного купола, видимо, окраина города. Берега реки очаровывали той неповторимой природной красотой, которая никогда не надоедает. Ели, березы, клены, заросли орешника, все вызывало умиротворение и удовольствие, радуя взгляд. Солнечные лучи ласково грели кожу, голубое безоблачное небо довершало картину.

– Как красиво! – воскликнула она.

– Да, – согласился мужчина, – и воздух какой свежий, никаких индустриальных пейзажей и выбросов. А где это мы оказались?

Женщина усмехнулась:

– Ты опять все проспал, – сказала недовольно она. – Помимо основной программы нам дали бонус: тридцать минут в окрестностях Свердловска в ХХ веке, году этак в семидесятом.

– Семидесятые годы ХХ века? Хорошие годы и место хорошее. Жизнь тогда была добрая и спокойная. У народа была идея, было зачем жить, коммунизм строили, – задумчиво сказал мужчина.

– Ну, не все уж были такие добрые и спокойные, – возразила женщина, – криминала и всякой дряни тоже хватало.

– Но все же уровень агрессивности населения был в целом значительно ниже, чем, скажем, через тридцать-сорок лет. А что за бонус?

– Это что-то вроде подарка от компании, у них юбилей: тридцать лет со дня создания, и они дарят сегодня, только сегодня всем группам по тридцать минут, – пояснила женщина.

– А-а, понятно. А что за город там, вдали?

– Опять ты меня не слышишь. Я уже говорила – Свердловск, потом ему вернули более раннее историческое название – Екатеринбург. Это где-то за Уралом, я тут не была никогда. Я знаю, что в этом месте добывали много камней-самоцветов. Помнишь «Уральские сказы» Бажова? Так вот, хозяйка Медной горы где-то здесь обитала.

Пара немного еще постояла, потом они потихоньку побрели вдоль берега, срывая с кустов переспелые ягоды малины.

– А давай здесь останемся, – неожиданно предложил мужчина, резко останавливаясь. – Ассимилируемся, работу найдем, проживем спокойно до конца дней своих.

– Ты что! – испугалась женщина. – У нас же нет разрешения! Да и не сможем мы ассимилироваться – или в милицию попадем, или в психбольницу. Сначала в милицию заберут, потом передадут в психушку. Да и вообще, если ты забыл, на минуточку, у нас прощальное путешествие. Завтра я должна быть в клинике.

Она испуганно замерла и побледнела, потом истерично выкрикнула:

– И вообще, время уже! Пойдем скорее назад, а то опоздаем!

– Лилиана, давай поговорим еще раз, все спокойно обсудим, – сделал попытку Глеб.

Но жена уже быстро бежала назад к грузовику, все так же тихо и неподвижно стоявшему на поляне, вернулись молча и порознь. Мужчина помог женщине подняться в фургон и замер, держа руку на дверце. Она пробралась за мешки и тюки, обернулась и поманила его рукой.