Ден Истен - Аполлинарий и другие…

Алтай задумался, сел на задние лапы. Внимательно изучил его ободранные бока и исцарапанную морду.

– Ладно. Выделю тебе пару своих бойцов. Это все, что я могу для тебя сделать, Джек.

Джек благодарно приложил лапу к широкой груди и в почтении склонил голову перед белой болонкой.

***

Гайморит и Косой смотрели нагло, вызывающе.

– Слышь, фраерок? Завтра на рассвете на берегу реки! Ждем тебя со всем твоим детским садом! Просохатите стрелку – пожалеете! Впрочем, вы в любом случае пожалеете!

***

Утро выдалось хмурым. Небо заволокло тяжелыми свинцовыми тучами, грозящими в любую минуту пролиться сильным дождем.

Аполлинарий оглядел свое «войско»: 22 кота, включая его и Берту. Собственно, их должно было быть на одного больше, но этот «один», а именно одноглазый сибирец Васька, вчера на пару с хозяином навернул два литра бормотухи и утром даже встать не смог.

Судя по данным разведки в лице быстрого и зоркого Марата, количество противника, в данный направляющегося к месту забитой стрелки, превосходило их численность в два раза. Печальный факт, поэтому основные надежды возлагались на сидящих в стороне трех псов: беспородного Джека, кавказскую овчарку Тессу и немецкую овчарку Акелу.

Аполлинарий прохаживался вдоль своего войска.

– Дорогие селяне, или, если позволите, односельчане! Запомните сегодняшний день! Через час сюда придет ваш враг, который на протяжении нескольких лет…

– Ась?! – глуховатый Николай Николаевич, стоя на трясущихся задних лапах, приложил переднюю к облезлому уху. – Громче, голубчик!

Аполлинарий повысил тон.

– Я говорю, что через час сюда придет враг, который…

– Ась?! – снова подал голос Николай Николаевич. – Какой-такой овраг?

Аполлинарий закрыл глаза, вздохнул, еле сдерживаясь.

– На протяжении многих лет этот враг притеснял вас, обирал и унижал! – продолжил он, надрывая связки. – И сегодня мы положим этому ко…

– Ась?!

– Да ты достал, дед!

– Говори, Аполлинарий, я ему буду на ухо повторять. – Берта, посмеиваясь, подошла к старому коту.

Но у Аполлинария от злости на престарелого кота уже все слова вылетели из головы, хотя речь эту он готовил всю ночь.

– А что говорить? – вздохнул он. – Через час сюда придет Хирург со своей бандой, и мы должны доказать, что с нами нельзя обращаться как с рабами.

Все согласно закивали. Аполлинарий показал в сторону стоящей на песке банки с синей краской, которую «одолжили», с молчаливого согласия Джека, у хозяйственного заведующего клубом и прикатили на берег еще ночью.

– Сейчас каждый подойдет к этой банке, окунет лапу и обмажет себя этой краской. Это для того, чтобы наши верные друзья-псы в горячке боя не приняли вас за врага. Мы для них все на одну морду. И в том, что бой будет горячим тоже можете не сомневаться. Может, кто-то передумал? Лучше сказать сейчас.

Никто не шелохнулся. Все были готовы к любому исходу.

Вдруг с пологого склона скатился серый клубок. Это был Васька.

– Аполлинарий! – единственный пьяный глаз продолжал вращаться. – Не серчай! Я же не опоздал?

– Нет, Василий, ты не опоздал. Я рад, что ты здесь.

Василий расплылся в редкозубой улыбке. Подмигнул.

– Да мы их сейчас под орех всех! А потом отметим это дело! Я там заныкал флакон!

Аполлинарий с грустью кивнул, оглядел сельских котов. Ну какие они бойцы? Обычные домашние коты и кошки, привыкшие к спокойной размеренной жизни. Разве только Васька… Но и тот – пьяный!

***

Они шли плотным потоком. Черные и белые, серые и рыжие, полосатые и в крапинку. Породистые и беспородные. Блатные и честные бродяги. И было их ровно 50.

Остановились в нескольких метрах, посмеиваясь над сельскими котами с синими полосами на спинах и боках.

– Эй, чмошники! – крикнул Хирург, возглавлявший процессию. – Вы еще можете передумать! Я сегодня добрый, поэтому за вашу борзоту просто повышу положенный мне процент и отпущу с миром! Только шавок потреплем немного!

Тесса тряхнула крупной красивой головой, зарычала. Акела хранил спокойствие. Джек бил лапой по песку, ему не терпелось броситься в драку. Но все решал Аполлинарий, он здесь был главным.

– А ты, харя блатная, пасть захлопни! – прошипел Аполлинарий в ответ. – Базаришь много, утырок!

Довольный оскал медленно сполз с красивой черной морды. Хирург повернулся к своей кодле.

– Этот фраер – мой!

И тут прогремел гром, полоснула молния, и на землю хлынули потоки воды. Словно сигнал сверху: начинайте!