Алексей Савельев - Вцепления и срывы [СИ]

— Я сейчас сорвусь, это будет пиздец. Я всё расхуячу. Свяжите меня на хуй, дебилки, блядь, ебучие.

Таня повернулась и крикнула:

— Бабушка, держись, не хватало, чтобы и тебя сейчас сорвало.

Замычали груди у бабушки. Она проорала:

— Танька, их ярить уже начало. Предвестник скорого срыва.

— Бабушка нет, не смей срываться.

Все визжат и пищат. Рычания стоят на всю комнату. Рычит также и влагалище мамы. Стала бить пяткой трёхлетняя Волга. Колотолила колотила. Вдруг остановилась и заплакала:

— Мама, опять ноготь заело.

— Да что это такое? — рявкнула мама, и ударила кулаком в пол, — Танька, снова Волгу вколодило. Выбей её.

— Мама, я не могу, я держу Людмилу. Если я её отпущу, то её полностью сорвёт.

— Вот же блин, рявкнула мама.

Задолбила Настя ступнями, стала визжать. Посидела так мама, и разогнулись ногти друг за дружкой. Мама проорала:

— Пизда сорвалась, яишня не выдержала. Ну, всё, ну, всё, держите меня.

Мама вскочила, забегала по комнате, возле танцующей и визжащий Насти и возле стучащей беспрестанно пяткой Волги:

— Сейчас яишню заяишет. Сейчас яишню заяишет.

— Только не это, только не это? — заорала бабушка с надрывом в голосе, то — то у тебя пятки подъяишевало.

Таня прокричала, обернувшись:

— Мама, ты сейчас шутишь что ли?

Мама стала визжать ещё сильнее. Раздались из её влагалища дристы и рычания. Груди запрыгали и замычали. Мама остановилась, расставила ноги и пошла, шлёпать по груди. Раздался ещё один щелчок.

— Срываюсь, — проорала бабушка, — срываюсь.

Людмила заревела пуще прежнего. Таня стала целовать её, держа пальцы ног от срыва.

Волга долбит пяткой в пол:

— Мама, помоги, мама, помоги, — просит она сквозь плач.

Настя рядом танцует и попой виляет. Бабушка провопила:

— Сейчас сорвёт на хуй, сейчас сорвёт. Я всё тут разпиздячу. Да свяжите же меня на хуй суки.

— Я не могу, бабушка, я Людмилу держу, а то её сейчас, то же сорвёт. Что ты никак не поймёшь?

Бабушка заорала долго и безумно среди воя, плача, беготни и рычаний с мычаниями. Мама встала на одной ноге, вторую начала сгибать то и дело в коленке, уставилась на выбритый половой лобок и проорала:

— Сейчас яишня выдаст, сейчас такое выдаст. Мама я боюсь, мама я боюсь. Прошу тебя яишня — колышня не надо не надо.

Волга стала долбить пяткой ещё сильнее. Усилило детское влагалище рык. Настя пёрднула, вылезла из жопы какашка и упала рядом. Таня держит по-прежнему ступни своей трёхлетней дочки Людмилы и говорит:

— Не бойся, не бойся, всё будет хорошо, всё будет хорошо.

Плачет Людмила, наблюдая большими детскими глазами за происходящим. Слёзы текут по детским пухлым щекам.

— Не плач, моя родная. Не плач.

Орёт бабушка что есть мочи:

— Я сейчас сорвусь, я сейчас сорвусь.

Мама расставила ноги, и стала переминаться с пятки на пятку, вставая на полупальцы:

— Ну, сейчас яишня выдаст, сейчас такое выдаст. Это будет ужас, это будет кошмар. Я боюсь блядь на хуй сука. Я боюсь на хуй.

— Танька я срываюсь, срываюсь, — заорала сумасшедшим голосом бабушка.

Волга в слёзы. Долбит в пол с силой. «Бац бац» детская пятка по доске. Торчит ноготь большого пальца. Мама крикнула, переминаясь с пятки на пятку:

— Да что же тебя, Волга, клинит суку постоянно? Это блядь ужас, какой то, кошмар просто, — мама подняла лицо к потолку и заорала, — небо, помоги нам, небо, помоги.

Настя подошла к долбящей Волге и крикнула:

— Подожди, не долби. Дай я попробую, — и приставила ноготь большого пальца к детской пятки, после чего стала долбить своей пяткой, поднимая то и дело ступню на пальцах.

Бабушка орёт дурниной, а затем стала себя по грудям хлестать. Рот открыла, расширила глаза и начала мять грудь. Мама запердела влагалищем с неистовой силой:

— Это только начало, это только всё начинается. Мамочки, что сейчас будет, что сейчас будет, — схватилась за волосы и заорала истошно, что есть мочи. Бабушка провопила:

— Срываюсь. Держите меня, а то сейчас всё распиздячу.

Рычит Настя и долбит пяткой. Волга ревёт. Держит Таня пальцы ног Людмилы и шепчет ласковые слова. Людмила смотрит на происходящее и то же плачет. Вскочила бабушка с дивана и забегала по комнате с истошным воплем. Таня прокричала:

— Блядь, сорвало суку. Сорвало сволочь. Ну, всё. Пойдёт сейчас потеха. Дрыгается, орёт мама и хлопает рукой по лобку:

— Яишня яишет, яишня яишет, — потом выпучила глаза и заорала, — пиздец пиздец.

— Да вышибайся же ты ебучий ноготь, — проорала Настя, долбя безустанно пяткой.