Фёдор Леонов - Деревенские страсти

В заботе и офисной пахоте быстро пролетело очередное лето. Сижу на работе в серьезном раздумье — куда, наконец, податься на отдых и мне — «бедному крестьянину». Кучу туристов отправила в Средиземноморские курорты, а сама «с носом» осталась. Правильно в народе говорят, что «сапожник без сапог ходит»…

Зазвонил мобильник. Смотрю — мой меня вызывает:

— Привет, — говорит, — не хочешь смотаться в деревню на недельку?

— А что за спешка?

— Соседка звонила. Сказала, что дом разваливается. Надо посмотреть, что с ним. Может, венцы придется подремонтировать.

Я ему:

— Хочу, хочу, хочу..!

Он мне:

— Ну так клиентов своих предупреди, пусть коллеги документы выдадут. Хватит пахать. Завтра едем. Я уже продуктов купил.

Вот так, неожиданно, мне подвалило деревенское счастье…

Поясню: Родители моего еще лет двадцать пять назад прикупили домик в Новгородской области, а точнее на Валдае, в Любытинском районе. От Питера ровно триста километров. Деревенька в тринадцать домов. Из них половина уже пустые — развалились. Восемь человек живут в ней постоянно и зимуют. Летом приезжают дачники из Питера и Бокситогорска. Народу получается человек двадцать не больше. Последние года три дом стоит совсем бесхозный — дача на Карельском перешейке отнимает все время. Да и дорога тяжелая. От трассы вся распахана лесовозами. Местным жителям, средний возраст которых семьдесят-восемьдесят лет, приходится восемь километров преодолевать пешком или вызывать трактор за деньги. Машины вязнут в глиняной массе полуметровой глубины.

Года два они писали жалобы в район, область и господину Путину. В прошлом году случилась долгожданная радость. Пришел ответ от чиновника, в котором говорилось, что из областного бюджета выделили семь миллионов на ремонт. Но радость быстро закончилась. Жалкие миллионы благополучно перешли в карман местной главы администрации. С ними он и ушел на заслуженный отдых.

Хорошо зная ситуацию, мы поехали на армейском УАЗике, который держим на даче для хозяйственных нужд. Пашет безотказно, только бензин жрет хорошо. Благополучно попрыгав в нем пять часов, вырулили на поганую местную дорогу. Езда напоминала бег с препятствиями. Через полчаса я не выдержала и попросила остановиться. Отошла на метр в лес и, о чудо! — обнаружила целую поляну с подосиновиками.

— Ой, смотри, какая красота, вся поляна красная! Возьми фотик, щелкни меня среди них. — попросила я своего.

Он послушно полез в рюкзак за фотиком, а я села на пенек рядом с красными шляпками и приготовилась позировать… Пока мой наводил объектив, сменила позу — отставила ногу немного в сторону. Нога попала прямо в осиное гнездо… Мой так и не понял, почему я с визгом и расширенными от ужаса глазами рванула прямо в машину. В кабине насчитали аж семь укусов.

Сама дура — джинсы одела на бедрах, спина и живот голые, а когда нагибаешься — особенно. Не рассчитала малость…

Через час приехали в деревню. Прибытие старых знакомых праздник для местных. Знают, что водку привезли. Так что, еще через часок первая соседка Нинка притащилась в гости. А мне уже не до гостей. Сначала голова разболелась, потом вырвало, а потом и озноб бить начал. Все-таки, семь ос одновременно меня еще ни разу не кусали. Лежу я, несчастная, страдаю, жду, когда мой организм противоядие вырабатывать перестанет и успокоится. Слышу, Нинка моему говорит: налей ей полстакана, легче станет. Врачей-то у нас нет, а медсестра живет на десять километров отсюда.

Мой послушался мудрого совета. Налил. Поднес к моему рту. Глотнула, сколько смогла. Минут через пять чувствую, что отключаюсь. Сквозь сон слышу, как пьяная Нинка навернулась с крыльца, а мой ее поднимал… Вот так прошел мой первый день на Валдае.

Утром проснулась, как огурчик. Как будто осы и не кусали вовсе. Мой кашку уже приготовил. Нинка вчера три литра молока парного принесла и творогу свежего. Ляпота!

Поели. Мой пошел обследовать крыльцо. Что-то оно ему не понравилось. Ступень верхняя совсем завалилась. Не просто так Нинка вчера навернулась. Решил подправить.

Достал домкрат и стал верхнее бревно поднимать. Говорит мне: я подниму, а ты кругляк под него подпихни. Ну я жду вместе с кругляком, а он домкратом поднимает. Слышу — тихий такой треск подозрительный.

— Стой, — говорю, — слышишь, трещит?