Владимир Горбань - Пропавшая бабушка

Начало этой увлекательной приключенческой истории с элементами мистики уходит корнями в начало XVIII века, когда царь Петр Первый взялся энергично рубить «окно в Европу». Конечно же, такие грандиозные дела в одиночку не делаются. И самодержец стал подбирать вокруг себя инициативных людей. Самым грандиозным сподвижником Петра, безусловно, был светлейший князь, генералиссимус и прирожденный авантюрист Александр Данилович Меншиков. «Счастья баловень безродный, полудержавный властелин», – писал о Меншикове Пушкин в своей поэме «Полтава».

Надо отметить, что именно Меншиков был первым настоящим олигархом.

Светлейший князь обладал недюжинным умом, кипучей энергией, непомерной отвагой, жесткой хваткой, хитростью и интуицией. Но и пробы на нем ставить было негде! Меншиков был непревзойденный казнокрад, обладающий патологической жадностью. Это уже потом появится другой светлейший князь и фаворит Екатерины Второй Александр Григорьевич Потемкин – своего рода реинкарнация Александра Даниловича Меншикова. А за Потемкиным последовала целая плеяда других умных, энергичных и беспринципных людей, умевших виртуозно совмещать интересы государства с интересами собственного кармана.

Плеяда сия не меркнет и поныне! Однако не будем их всех перечислять, ибо современные олигархи могут за это сильно обидеться на автора…

Повторюсь, так уж повелось: коль человек умен, энергичен, предприимчив, то и беспринципен, жуликоват и беспардонен. Олигарх – одним словом…

Но не будем затягивать Пролог. Меншиков тоже подбирал подходящих себе людей. Не столь талантливых… олигархов рангом пониже. Был среди них и некий Афанасий Абрамович Гончаров, прапрадед Натальи Николаевны Гончаровой, жены Александра Сергеевича Пушкина. Слыл Гончаров удачливым калужским купцом и промышленником средней руки. Но однажды свела его судьба с Меншиковым. И освоили они гигантские государственные деньги. Уж не знаю, обошлось ли при этом без «откатов», но вскоре Афанасий Абрамович Гончаров со своим полотняным заводом стал монополистом, взялся поставлять Петру Первому бумагу и ткань для корабельных парусов. И за счет государственных заказов Гончаров быстренько «наколотил» 30 миллионов рублей, сумасшедшую по тем временам сумму денег!

Ну, а что было потом, об этом ведает история и автор этой повести. Впрочем, не судите строго: и история, и автор могли приписать много отсебятины…

– радостно напевая, Лёнька Гармаш размашистой походкой двигался по перрону Одесского вокзала в поисках своего вагона. Правая его рука была занята небольшим дорожным чемоданом, а левая четырьмя увесистыми пирожками с картошкой, перетянутыми широкой промасленной бумажной полоской. Пирожки были куплены в последний момент в подземном переходе, ведущем к вокзалу от Привоза. Горячие еще пирожки с необычайно смачным запахом…

Леонид добрался до своего четырехместного купе, в котором уже разместились молодая супружеская пара и мужчина средних лет с хитрым взглядом то ли мелкого бизнесмена, то ли депутата муниципального уровня.

– Добрый день, – весело произнес Лёня. – Меня зовут Леонид. Прошу любить и жаловать.

Он поставил чемодан у ног и, оглядываясь по сторонам, искал, куда бы ему пристроить пирожки, чтобы окончательно освободить руки и снять куртку. Купейный столик был заполонен ворохом каких-то бумаг, очевидно важных документов.

Тем временем вагон дернулся и, плавно набирая скорость, покатил по железной дороге, отстукивая колесами характерные звуки.

Леонид пристроил дорожный чемодан и пирожки на багажную полку и скромно присел у купейной двери, положив ладони на колени. Царское место у окна и столика занял хитроглазый мужчина в темно-сером дорогом костюме.

– Извините, господа, – сказал он безоговорочным тоном, – но мне нужно немного поработать с документами.

И взялся перебирать бумаги.

Супружеская пара, в обнимку сидевшая напротив, не высказала возражений, молодые люди были заняты друг другом. Окружающий мир их мало интересовал.

– Я, пожалуй, тоже немного поработаю, – делая веселый вид, заявил Лёня, поднялся со своего места, достал с дорожной полки чемодан, вынул из него тонкую полиэтиленовую папку, шариковую авторучку и засунул чемодан обратно. В папке была статья об Одесской юморине, которую Гармаш готовил для одной из популярных днепровских газет. Он принялся не спеша вычитывать и править статью.