Пэлем Вудхауз - Этот неподражаемый Дживз

- Дживз передал, что ты хотел со мной поговорить, - сказал я.

- А? - Бинго встрепенулся. - Ах, да. Конечно.

Я приготовился выслушать очередную потрясающую новость, но разговор не получился. Он сидел с остекленевшими глазами, тупо глядя перед собой.

- Послушай, Берти, - прорвало его примерно через час с четвертью.

- Ау!

- Тебе нравится имя Мэйбл?

- Нет.

- Нет?

- Нет.

- Тебе не кажется, что в этом имени слышится музыка, подобная шуршанию ветерка в ветвях деревьев?

- Нет.

Он помрачнел, затем лицо его посветлело.

- Ничего удивительного. Ты всегда был бездушным, бессердечным, жалким червём.

- Как скажешь. Кто она? Валяй, выкладывай.

Я понял, что бедняга Бинго взялся за старое. Сколько я его знал - мы вместе учились в школе, - он вечно в кого-то влюблялся, особенно весной, которая действовала на него, как красная тряпка на быка. В школе у него была самая большая коллекция фотографий киноактрис, а в Оксфорде его романтические наклонности вошли в поговорку.

- Если хочешь, пойдём со мной, и я познакомлю вас за ленчем, - сказал он.

- Пойдёт. Где ты с ней встречаешься? В "Ритце"?

- Рядом.

С точки зрения географии он меня не обманул. Примерно в пятидесяти ярдах к востоку от "Ритца" находилась одна из дурацких забегаловок, которые сейчас расплодились по всему Лондону, и - хотите верьте, хотите нет - именно туда Бинго нырнул, как кролик в свою нору. Прежде чем я успел открыть рот, мы уже сидели за столиком с лужей кофе посередине, оставленной прежним посетителем. Должен честно признаться, я не совсем понял, в чём тут дело: Бинго, конечно, не купался в деньгах, но и недостатка в них не испытывал. К тому же я точно знал, что, помимо суммы, вытянутой им у дяди, он с прибылью закончил скаковой сезон. Но тогда с какой стати он пригласил девушку на ленч в это забытое богом заведение?

В этот момент к нам подошла довольно симпатичная официантка.

- Разве мы не подождём: - начал я, считая, что Бинго явно перехватил через край, сначала пригласив девушку в эту дыру, а затем решив набить себе брюхо, даже не дожидаясь, когда она придёт. Но потом я посмотрел на его лицо и осёкся.

Глаза бедолаги, казалось, вылезли из орбит. Лоб его покрылся испариной, и он покраснел как рак.

- Привет, Мэйбл, - с трудом выдавил из себя малыш Бинго, с трудом глотая слюну.

- Привет! - сказала девушка.

- Мэйбл, - представил меня Бинго, - это Берти Вустер, мой друг.

- Очень приятно. Утро сегодня превосходное.

- Замечательное, - согласился я.

- Видишь, я надел твой галстук, - сообщил ей Бинго.

- Он очень тебе к лицу.

Лично я, если бы кто-то сказал, что такой галстук мне к лицу, дал бы ему по физиономии, невзирая на пол и возраст, но бедный Бинго расплылся от удовольствия и заулыбался идиотской улыбкой.

- Ну, что будем заказывать? - спросила девушка, переходя на деловой тон. Бинго набожно уставился в меню.

- Я, пожалуй, возьму холодную телятину, чашечку какао, ветчинный пирог, фруктовое пирожное и макароны. Тебе то же самое, Берти?

Я посмотрел на него с отвращением. Парень, который собирался набить свое брюхо этой гадостью, был моим другом много лет! Конец света!

- А может, возьмёшь горячий мясной пудинг и сладкое вино? - спросил Бинго.

Знаете, что я вам скажу? Просто страшно, до какой степени любовь может изменить человека. Передо мной сидел, небрежно рассуждая о макаронах и сладком вине, тот, кто в былые времена требовал от главного официанта "Клариджа", чтобы chef определённым образом приготовил ему sole frite au gourmet aux champignons, и грозил отправить блюдо обратно, если что-нибудь будет не так. Ужасно! Отвратительно!

Булочка и чёрный кофе показались мне единственными продуктами в меню, которые не были специально приготовлены самыми злобными членами семьи Борджиа, поэтому я сделал свой скромный заказ, после чего девица упорхнула.

- Ну? - восторженно спросил Бинго. Насколько я понял, он интересовался моим мнением об официантке-отравительнице, которая только что нас покинула.

- Очень приятная девушка, - сказал я.

Казалось, мой ответ его не удовлетворил.

- Разве ты не видишь, что прекраснее её нет на свете? - мечтательно произнёс он.

- О, конечно, - ответил я, чтобы успокоить придурка. - Где ты с ней познакомился?

- На благотворительных танцах в Кембервиле.

- Что, разрази меня гром, ты делал на благотворительных танцах в Кембервиле?

- Твой камердинер, Дживз, попросил меня купить несколько билетов. Деньги пошли в какой-то там фонд.

- Дживз? Не знал, что он этим занимается.