Семен Альтов - Собачьи радости

По специальности я писатель-сатирик. Крохотная черточка, за которой стоит насмерть бесстрашное слово «сатирик», у культурного человека вызывает сомнение: а писатель ли?

Вот уже лет пятнадцать, как я с облегчением снял форму сатирика, что в силу мягкости характера вообще мне не свойственно, и по сей день я несгибаемый юморист. Словечко, конечно, несолидное, вызывающее улыбку, но по сегодняшним меркам это не так уж и мало.

У меня свой взгляд на этот безумный мир, отчего жить со мной трудно, но читать об этом смешно.

Отсутствие сатирической желчи позволило включить в «Избранное» многое из написанного в разные годы. Потому что, кроме сорвавшейся с цепи свободы слова, мало что изменилось в самом человеке.

Я благодарен нелепо прожитой жизни, своей семье и пуделю Арто за сюжеты, вошедшие в эту книгу.

Постовой (останавливает машину). Сержант Петров! Попрошу документы!

Водитель.Добрый день!

Постовой.Документы ваши! Права!

Водитель.И не говорите. Очень жарко.

Постовой.Права!

Водитель.А?

Постовой.Вы плохо слышите?

Водитель.Говорите громче.

Постовой (орет). Вы нарушили правила! Ваши права!

Водитель.Вы правы. Очень жарко. Я весь мокрый. А вы?

Постовой.Вы что, глухой? Какой знак висит? Знак висит какой?!

Водитель.Где?

Постовой.Вон, наверху!

Водитель.Я вижу, я не глухой.

Постовой.Красное с желтым наверху для чего повешено?

Водитель.Кстати, там что-то висит, надо снять — отвлекает.

Постовой.Посередине на желтом фоне, что чернеет такое красное?

Водитель.Громче, очень жарко!

Постовой.Вы глухой?

Водитель.Я плохо вижу.

Постовой.Глухой да еще и слепой, что ли?!

Водитель.Не слышу!

Постовой.Как же вы за руль сели?

Водитель.Спасибо, я не курю. Да вы не волнуйтесь. Вон в машине двое. Один видит, другой слышит! А я рулю.

Постовой.Черная стрелка направо зачеркнута. Это что значит? Не слышу.

Водитель.Вы что, глухой? Зачеркнута? Неверно, поставили, потом зачеркнули.

Постовой.Вы в своем уме? Это значит, направо поворачивать нельзя.

Водитель.Кто вам сказал?

Постовой.Я что, по-вашему, идиот?

Водитель.Вы много на себя берете. Куда я, по-вашему, повернул?

Постовой.Повернули направо.

Водитель.Да вы что? Я поворачивал налево. Вы просто не тем боком стоите.

Постовой.Господи! Где у вас лево?

Водитель.Вот у меня лево. Вот левая рука, вот правая! А у вас?

Постовой.Тьфу! Хорошо, вон идет прохожий, спросим у него. Слава богу, у нас не все идиоты. Товарищ! Ответьте: какая рука левая, какая правая?

Прохожий (вытягиваясь по стойке «смирно»). Виноватый!

Постовой.Я не спрашиваю вашу фамилию. Какая рука левая, какая правая?

Прохожий.Первый раз слышу.

Постовой.Не иначе в сумасшедшем доме день открытых дверей. Какая ваша левая рука правая?

Прохожий.Лично у меня эта левая, а эта правая. Или с сегодняшнего дня переименовали?

Водитель.А вы не верили, товарищ сержант. Видите, у нас руки совпадают, а у вас перепутаны.

Постовой (недоуменно разглядывает свои руки). Ничего не понимаю.

Прохожий.Я могу идти?

Постовой.Идите, идите!

Прохожий.Куда?

Постовой.Идите прямо, никуда не сворачивая, и уйдите отсюда подальше!

Прохожий.Спасибо, что подсказали. А то два часа иду, не могу понять куда! (Уходит.)

Водитель.Вам надо что-то делать с руками. Я никому не скажу, но при вашей работе могут быть неприятности.

Постовой.И я про вас никому. Езжайте! Да, когда свернете налево, ну вы-то направо, там проезд запрещен, обрыв. Но вам туда можно.

Началось зто семнадцатого числа. Год и месяц не помню, но то, что двадцать третьего сентября, — это точно. Меня выдвинули тогда от предприятия прыгать с парашютом на точность приземления. Приземлился я точнее всех, поскольку остальных участников не удалось вытолкать из самолета.