Дмитрий Стародубцев - Семь колодцев

Однако что хорошего может посоветовать человек, живущий на улице? Куда привела его эта любовь? На помойку?

А может быть, ему ничего другого и не надо? Может быть, он нашел себя под этим мостом? Может быть, он вполне счастлив?

Интересно, променял бы он свой старый строительный вагончик и своих вонючих товарищей на какую-нибудь однокомнатную квартирку в Мытищах, сытость и благополучие?

Подозреваю, что нет…

Вовочкино порнографическое приключение позабавило меня от души. Чего только на свете не бывает! Да и сам мой бесшабашный подопечный (сначала я написал «подопытный», но потом, подумав, решил исправить) уже через несколько дней, когда его раны зажили, а опустошенные яички вновь наполнились бодрящей силой, воспринимал все происшедшее как забавный случай и был вовсе не против, чтобы нечто подобное повторилось.

Долго ли, коротко ли, но вскоре Вовочка собрался на следующее свидание. В метро он должен был встретиться с некой сорокалетней Мариной — хозяйкой продуктового магазинчика, которой обещал быть на ее юбилее и представиться гостям «бой-френдом». Прежде чем доверить ему роль своего сожителя, Марина хотела поближе с ним познакомиться — убедиться, что он ей подходит, что он достаточно основательный мужчина и что он справится с ее ответственным поручением.

Я лично не одобрял подобных знакомств. Только стала забываться история с гостиницей, а тут опять какая-то афера. В Вовочкиной таблице было достаточно женщин и более молодых, и нацеленных на создание полновесной семьи, так что тратить время и ресурсы на всякие маскарады я считал абсолютно неразумным. Впрочем, Вовочка — этот пройдоха, у которого иногда совсем неплохо варил чайник, особенно когда речь шла о выделении ему бюджета, легко убедил меня, что, прежде чем встречаться с потенциальной женой, ему требуется «хорошенько набить руку», «наблатыкаться», ведь опыта общения с приличными «телками» совсем мало. А уже потом ему будет значительно легче действовать, когда он встретит ту единственную, которой захочет посвятить остаток дней. Ну что ж…

Я вновь снабдил Вовочку деньгами, побрызгал туалетной водой и даже всучил ему дорогую коробку конфет. Он буркнул благодарно и усвистел вниз по лестнице.

Объявился Вовочка на следующий день. Розовощекий, цветущий, удивительно надменный. Он сообщил мне, что провел с «Маринкой» лучшую ночь в своей жизни и что она — самая прекрасная женщина на свете. Теперь ни о каких других встречах он и думать не хочет.

— А как же медсестра? — спросил я. — Ты же сегодня должен с ней пересечься на Пушкинской?

— Да хрен с ней! — Он презрительно отмахнулся.

— Знаешь чего, дорогой? — нахмурил я брови. — Не бери меня на ха-ха! Мне кажется, ты чего-то недопонимаешь! Ты забыл, что пару недель назад был последним бомжем? Ты забыл, кто тебя одел и обул? Кто все придумал, кто тебя научил всяким премудростям и кто всю программу финансирует? Ты забыл, что ты всего лишь мелкий авантюрист по имени маркиз Карабас и вся твоя фишка по ходу заключается в том, что за тобой стою я. Если дело пойдет так и дальше, я лично умываю руки. Крутись сам, как хочешь! Сам одевайся, покупай подарки, води женщин за свой счет в ресторан. Твоей зарплаты как раз хватит на пару Макдоналдсов! Сам свадьбу организовывай, машины оплачивай… В общем, живи, как знаешь, а меня ты больше не увидишь! Вот так!

— Да я совсем не против… Это я просто… — испугался моего гнева Вовочка и решительно стряхнул всю свою недавнюю спесь. Теперь он вновь был старым покорным Санчо Пансо, готовым исполнить любое мое приказание. — Что скажешь, ёксель-моксель, то и сделаю!

И для пущей убедительности Вовочка шибанул себя со всей дури кулаком в грудь. Раздался глухой звон. Я тут же успокоился.

— Хорошо, тогда звони медсестре… — И я протянул ему радиотелефон.

Вовочка вырвал у меня из рук телефонную трубку, извлек из кармана свою таблицу со списком женщин и своим желтым от никотина указательным пальцем набрал номер…

Свидание с тридцатилетней медсестрой Аней привело Вовочку в полный восторг. Рассказывая мне, как они встретились, о чем говорили, что кушали в кафе, он не уставал воспевать (конечно, по-своему, в меру своего интеллекта и словарного запаса) ее милое личико, ее стройную фигурку, ее скромность, простодушие, ее доброе, открытое сердце.

— А ты-то ей понравился?

— Ну, наверное! Чего ж нет? Стала бы она тогда приглашать меня к себе домой!

— А она тебя уже пригласила? — изумился я.