Дмитрий Стародубцев - Вытхуянцы в Сочи

— Например? — заинтересовался Михал Михалыч, замысловато прищурившись.

— Вот допустим: Чебурашка на лыжах с автоматом Калашникова на плече. Типа биатлонист. Ведь здорово же?

Здесь уже не выдержали и самые стойкие — просто рухнули под стол. Лишь когда губернатор зыр-кнул каким-то приказным намёком, гости взяли в себя в руки и загомонили хором: «Очень интересно! Браво! Конгениально!»

— Хорошо, — согласился Михал Михалыч. — Но почему автомат Калашникова? Ведь в биатлоне винтовка?

— Мишань, это же так просто! — лучисто оскалился Зебр. — Автомат Калашникова во всём мире знают. Это как бы намёк конкурентам: если что, мы за себя не отвечаем! Да и ваще, из него в сто раз легче по мишеням палить. Если очередью…

После ужина губернатор повёл Бегемота осматривать дом, а Хомяков, как бы промежду прочим, пригласил Зебра в переговорную комнату, увешанную картинами-подлинниками, и плеснул ему в бокал изрядную порцию армянского коньяка. Вскоре они были друзьями — не разлей вода.

— Так сколько, ты говоришь, вы собрались инвестировать в наш регион? — спросил Хомяков, протягивая полосатому коробку с сигарами.

— Я говорю? — пьяно удивился Зебр. — Я ещё ничего не говорю. Это, тссс, тайна! Но тебе обязательно скажу, брателло! Пару. эээ. пару миллиардов. эээ. в валюте, что-то около того…

— Пару миллиардов!!! — у Хомякова задрожали руки.

— Я, конечно, понимаю, что это для вас, как два пальца, — Зебр весь укутался облаком табачного дыма, — но этот долбаный крольчатник — будто из золота строят!.

Гости постепенно расходились. К губернатору выстроились в очередь: благодарили, прощались.

— Огромное тебе спасибо, Михалыч! — щедро пожал ему руку важный федеральный чиновник. — Ну и повеселил ты нас, чёрт подери! Где ты их только откопал? С последних президентских выборов так не смеялся!

— Малышка, ну иди же ко мне! — поманил Зебр. — Поцелуй меня туда, куда ещё никто никогда не целовал!

— Да, сладкий! Как скажешь!

Девушка модельной внешности — то ли администраторша из «Золотой лагуны», то ли жгучая брюнетка с телевидения — приблизилась, присела рядом на подушки. Горячая, изнемогающая от возбуждения, с бесовским взглядом. В её тесном леопардовом купальнике (ничуть не поддельном), изнывали такие заманчивые формы, что не приведи господь!

Соблазнительница опрокинула Зебра на спину, налегла тугой грудью, оставила на его шее поцелуй, поиграла язычком с соском груди, лизнула пупок…

— Что это у тебя? — спросила она изумленно. — Ах ты, шалунишка!

— Это только начало, крошка! Не отвлекайся!.. Вдруг её черты стали трансформироваться, как у оборотней в фильмах ужасов, появилась вытхуянская девушка полосатого.

— Значит, ты весь в делах по горло? — Люсьен ухватила его за вихор и больно потянула. — Тусуешься, говоришь, на правительственном уровне?

— Да я тут совсем не при чём! Она сама!

Но вытхуянка уже предъявила ему огромные ножницы.

— Придётся тебя проучить! — она показала, как ножницы работают, изрезав в лохмотья воздух перед его глазами.

Полосатый вскочил, заметил странную воронку в полу — скорее всего портал в параллельный мир — и, не раздумывая, сиганул в неё.

Но параллельные миры бывают разные: он увидел нависшую над ним пакостную рожу Жираффа.

— Ну, не зна-а-аю. Наверное, ещё спит, — протянул советник Бегемота.

— Изыди! — перекрестился Зебр.

Он поспешил зажмуриться, чтобы при помощи этой бесхитростной уловки перенестись в другое измерение.

— Зебр, вставай сейчас же! — потребовал голос Белки. — Нам надо срочно с тобой поговорить!

Зебр окончательно проснулся. Он очутился на кровати в своем гостиничном номере, а вокруг него столпились вытхуянцы. Судя по их моськам, они вряд ли явились пожелать доброго утра.

— Что случилось? — привстал полосатый. — Нас выселяют?

— Нет, значительно ху-у-уже! — Жираффу будто зачитали смертный приговор.

— Хуже? Это как? Пришли арестовывать? Вперёд выступил пасмурный, как вытхуянская погода, Бегемот:

— Студентик, у тебя есть последний шанс во всём признаться. Покайся, облегчи душу!

Зебр наморщил лоб, пожевал верхнюю губу.

— Вы про картину в доме губернатора, что ли? Я ж не знал, что это настоящий Айвазовский! Я на неё случайно коньяком плеснул. Ну, споткнулся, с кем не бывает? Я носовым платком хотел вытереть, а краска вся и размазалась…