Алексей Чадаев - О чём говорится в сказках?

В самом деле. Кто такой Буратино, ещё задолго до меня сообразили всякие рудневы: Буратино – это банальный гомосоветикус (совок, проще говоря), кое-как выдолбленный из суковатого полена по марксистско-ленинским лекалам (то есть понятно, да, что собутыльника папы Карло звали папа Фридрих). Карло же его и снабдил всем минимально необходимым – шапочкой, курточкой, башмачками и какой-никакой азбукой (т.е. дал какой-то уровень жизни и знания), и отправил дальше в школу (т.е. перестал быть руководящей и направляющей силой – поход в школу есть метафора Перестройки).

Разумеется, ни в какую школу Буратино не пошёл, а вместо этого загремел в кукольный театр (т.е. на бесконечный съезд народных депутатов).

Понятно, кто такой Карабас: он олицетворяет класс "крепких хозяйственников", которым де-факто принадлежала уже к тому моменту советская экономика (а значит – и весь цырк, т.е. "кукольный театр"). К этому же классу принадлежал и президент Кучма; поэтому для простоты будем считать, что Кучма и Карабас – одно и то же лицо.

Что такое нарисованный очаг, висящий на стене у папы Карло? Это – не более чем постер с рекламой какой-нибудь "кокаколы", привезённый в каморку из благословенного края (т.е. с Запада).

Откуда Карабас о нём знает? Да очень просто: когда Карабас был сам ещё не грозным карабасом, а маленьким буратиной, в его собственной каморке висел точно такой же. Как, наверное, и у каждого совка – в виде мечты о лучшей, глянцевой импортной жизни.

Известно же, как работает реклама: любую вещь она представляет не как просто вещь, а как ключ, открывающий дверь в иной, лучший, преображённый мир. Известно также, какое магическое действие на совков производил глянец реклам и витрины супермаркетов: они впадали в ступор и переставали думать о чём-либо ином, кроме как о возможности перейти из своего мира в тот.

Карабас-Кучма мечтал, что когда-нибудь он добудет ключ к двери, находящейся за холстом, и перейдёт по подземному ходу в этот лучший мир ("Украина станет частью Европы"), и будет там директором кукольного театра, нового и светлого, с радостными куклами, а не грязного и облупленного, как сейчас… Но ключика у него не было, и где его искать, он не знал. И очень хотел узнать.

Как, впрочем, и Буратино. А также и все остальные герои сказки, за исключением только двух – собственно кота Базилио и лисы Алисы. Эти персонажи – "прагматики"; им никакой ключик не нужен, а нужно известно что. Они – символы сословия либерально-бандитских приватизаторов, специалистов по конвертации власти в собственность; сословия, к которому принадлежат также и Ющенко с Тимошенко; поэтому для простоты будем считать, что это они и есть – слепой кот (Ющенко с его "мордой льва") и хромая, но голосистая лиса (Тимошенко с её уголовным делом).

"Поле чудес" – это, конечно же, майдан. Раньше, в 90-е, он использовался как довольно простая разновидность лохотрона: грубо говоря, политическая борьба была тем, чем маскировали отъём у лохов их собственности (понятно же, что спор хозяйствующих субъектов – лисы и кота – за закопанные по деревом буратинины золотые есть лишь иллюстративный эпизод, и после него неизбежно примирение и новый альянс). Но в финале сказки именно это поле сыграло самую важную роль. В сказке, впрочем, сие осталось за кадром – как и вообще дальнейшее участие лисы и кота в перипетиях сюжета.

Ключевую же роль в нём играет история с ключиком.

Итак, что такое ключ в системе отношений потребительской цивилизации, мы уже выянили. Это практически любая вещь (точнее, товар). Товар маркируется модным брендом и предъявляется рекламной индустрией в качестве предмета, волшебным образом преображающего скучную и тоскливую реальность будней: как только ты вскрыл шоколадку или взял в руки пачку стирального порошка, к тебе моментально прилетает какое-нибудь волшебно-мультипликационное существо, а твои повседневные вещи становятся не просто чистыми, а блестящими и искрящимися. То есть, ключ не надо понимать железяку с выемками и бороздками: в роли ключа может выступить абсолютно любая вещь, сакрализованная посредством рекламных медиа. Так, в случае украинских буратин и барабасов соответствующим ключом оказался оранжевый шарфик.

В общем, как я понимаю, всю разводку с ключиком устроила тёплая компания из лисы, кота и… Черепахи Тортиллы.

"Тортилла" – это, конечно же, объединённый символ лидеров Запада. Её болото – это метафора "окна в Европу" (не случайно Питер выстроен именно на болоте). Сама черепаха со свитой лягушек – это образ Штатов и ориентированных на них государств Евросоюза. Разумеется, возможностью создавать (а равно и передавать кому-либо) подобного рода ключики монопольно обладают именно они.