Симон Кармиггелт - Несколько бесполезных соображений

— На этой улице полно кафе. На прошлой неделе я возвращался вечером от своей сестры, которая живет на другом конце города. Туда и обратно я шел пешком, чтобы сэкономить на трамвае. Путь неблизкий. Сильно устал. Уже возле, самого дома, в переулке, остановился под большим фонарем передохнуть. Слегка пошатываясь, мимо шел какой-то мужчина. Он был здорово выпивши. Посмотрел на меня, пошарил в карманах и сунул мне в руки рейксдалдер. «Возьми, бедный старик». И пошел дальше. Я что-то крикнул, но он меня не слышал, потому что с увлечением запел какую-то пьяную песенку. Видно, славно выпил, как и 'я когда-то. А я опустил деньги в карман. Дома я встал перед зеркалом — большое такое зеркало, его еще жена принесла в приданое. Внимательно посмотрел на себя. И громко сказал: «Бедный старик. Он прав. Ты похож на нищего». Наутро я взял все свои сбережения и пошел в город. Купил себе все новое — и костюм, и белье. И цветной телевизор. И сигары, самые лучшие сигары. И несколько бутылок вина. «Прощай, моторка, — сказал я. — Хорошо бы иметь такую лодочку, но это, видать, не для того, кто работал в газовой компании».

Был полдень, когда я немного захандрил. Заметьте, без всякой причины. Ну, да со мной это бывает — такой характер. Вот с моей матерью не бывало. Ей требовалась причина. И причин этих она всю жизнь имела предостаточно, но мужественно устраняла их одну за другой.

Я сидел у окна за своим письменным столиком и смотрел на улицу. В это время года и деревья словно разделяли мое настроение, открывая многое из того, что скрывали летом. Государственный музей — прекрасное здание, ничего не скажешь, а рядом современное сооружение, похожее на бетонную коробку, которое сдали в аренду, едва только забили в землю первую сваю фундаментов. Я мало понимаю в жизни, и это мне тоже непонятно. На канале Ветеринг, вода которого сегодня казалась еще более зеленой, чем всегда, появились два лебедя. Они здесь часто бывают. Супружеская пара. В семейной жизни эти представители животного мира еще не так легкомысленны, как мы. Я немного растрогался, глядя на лебедей, но моей хандры они не рассеяли. Я только отметил, как красивы они на воде. На рассвете в траве около двери даже ходила цапля. Значит, не так-то уж плохи мы, люди, как болтают. Подумать только, настоящая живая цапля! Было бы ей плохо, давно сбежала бы отсюда. С такими длинными ногами это пара пустяков.

Моя жена отворила дверь и сказала:

— Мне надо кое-что купить. На всякий случай, если ты забыл: в пять придут наши мальчики. Накормишь и уложишь спать.

— Ладно… — ответил я. — Сколько их?

— Двое. Если я к тому времени не вернусь, займешься ими?

Я кивнул, но дверь уже захлопнулась. Лебеди вдруг взлетели и оказались невероятно большими. Точно птицы из ночного кошмара. Что им вдруг вздумалось лететь? Притом так низко. Вдали у моста они опять опустились на воду. Значит, это городские лебеди, амстердамцы. Они знают: за мост лететь нельзя.

Зазвенел звонок наружной двери. Я нажал кнопку, чтобы открыть, и немного погодя из лифта вышел мой двенадцатилетний внук.

— Привет, — сказал я. — Где твой братишка?

— Играл около школы, — ответил он.

С самого рождения у него басовитый голос. Но пока он не ершится, разрешает себя приласкать. Войдя в комнату, он сел на скамейку у окна и взял из книжного шкафа журнал «Привё». [63] Нидерландский развлекательный бульварный журнал Ребятишки вообще любят рассматривать «Привё», хотя он и не для детей. Там много этаких картинок… хотя, наверно, так надо. По-моему. А вообще-то только дипломированные специалисты по массовой информации знают, для чего это надо.

Через полчаса вернулась моя жена. А там время подошло и к шести, но наш второй, десятилетний, постоялец по-прежнему не появлялся.

— Где он может болтаться? — спросил я его брата.

Да не знаю. Может, у кого-нибудь из своих приятелей или приятельниц.

— А ты не можешь позвонить? Я же не знаю всех этих приятелей и приятельниц.

— У него их так много, — возразил он.

Оказывается, и популярность имеет свои теневые стороны. Но он послушно уселся у телефона, положив на колени справочник. Я услышал, как, набрав какой-то номер, он назвал себя и спросил:

— Мой брат не у вас? Нет? У кого? А-а, наверное, у Моники. А как фамилия этого фраера, с которым живет сейчас Моникина мамаша? Нордфлит? Спасибо. До свидания.

Он поискал в телефонном справочнике на букву «Н» и позвонил новому приятелю Моникиной мамы. Девочка, правда, была там и сразу подошла к телефону, но не могла ничем помочь. Мы слышали, как наш внук сказал: