Алексей Оутерицкий - Блондинка с загорелыми ногами (Скажи утке нет!)

– Однако ты с кем-то говорил. И очень оживленно, пусть даже и в столь невеликом радиусе, дарованным нам склонным к шуткам русским ханом.

– А-а-а, так вы про это... – беззаботно начал олигарх, но вдруг потерял веселый тон, напрягся. – Уж не собираетесь ли вы, Бастурхан Бастурханович, чего доброго, пришить мне шпионаж или, тем паче, измену моей монгольской Родине? Ничего плохого, разумеется, я сказать не хочу, но зная эту вашу – кстати, ничем не обоснованную – подозрительность, которая имеет место в отношении меня, что меня, как человека честного и принципиального, очень обижает, и вообще... Только знайте, Бастурхан Бастурханович, я, верите ли, любому глотку перегрызу. Ну, за нашу Орду, я имею в виду. Я, не поверите, даже почку отдал бы, лишь бы только наши монгольские идеалы не подверглись со стороны злопыхательских сил хоть малейшему... Что, простите? Вы что-то сказали?

– Я сказал, будет молоть пустое, бесполезный человек, – устало сказал Бастурхан. – Ты утомляешь меня, а мне еще работать и работать.

– Вы имеете в виду намеченную встречу с представителями местного бизнеса? – настолько живо подхватил Подберезовский, что Повелитель понял, что случайно затронул тему, очень визиря интересующую.

– Ты, наверное, шутишь, называя предстоящее мероприятие встречей, – сказал Бастурхан. – Я всего лишь согласился, чтобы представители так называемого местного бизнеса приехали поваляться у меня в ногах, вымаливая хоть какие-то налоговые послабления, вот как это называется. Что ж, и Повелителю иногда нужно развлечься, поскольку и он не чужд обычных человеческих слабостей... Когда я говорил о работе, я имел в виду, что мне предстоит разрабатывать план очередной военной операции.

– То есть, мое присутствие не просто не обязательно, но даже категорически нежелательно, – задумчиво сказал олигарх. В его голосе прозвучали нотки облегчения, что не укрылось от чуткого уха Повелителя.

– Наметил какую-то комбинацию? – неопределенно хмыкнув, сказал он.

– Нет, что вы! – чересчур поспешно запротестовал олигарх, что заставило Повелителя хмыкнуть еще раз. – Вы, Бастурхан Бастурханович, вообще относитесь ко мне предвзято, с необоснованной подозрительностью, честное слово. И к тем силам, которые я представляю... Вот зачем вы выгнали моих людей? Я с таким трудом организовал встречу, чтобы о ней не узнал Подпутин, люди рисковали жизнями, а вы...

– Ты говоришь о шакалах, которых неделю назад я приказал гнать плетьми до ближайшей железнодорожной станции? – равнодушно поинтересовался Бастурхан. – Пусть скажут спасибо, что я не приказал присоединить их к компании Тулена-Джерби.

– Какие же они шакалы, они лидеры СПС! – возмущенно запротестовал Подберезовский. – Это надежда и будущее всех здравомыслящих жителей России!

– У нас в Монголии таким не доверили бы даже перегонять скот с пастбища на пастбище, – заметил Бастурхан. – Этот, кучерявый, с бегающими глазками карточного шулера, он же продаст мать родную, если посулить ему...

– Это был сам Поднемцов! – обиженно воскликнул олигарх. – Очень, очень влиятельный человек. И честный. Правда, правда, почти такой же честный, как я.

– Человек с такими глазами когда-то обул меня на вокзале в Улан-Баторе, – сказал Бастурхан. – Я тогда проиграл этому жулику все свои командировочные.

– Но при чем здесь Улан-Батор! Клянусь, это не он! Поднемцов никогда не был в Улан-Баторе! Он не бывал нигде, кроме саун и дорогих курортов, – начал было Подберезовский, но был остановлен вялым жестом потерявшего интерес к разговору Повелителя:

– Я все сказал...

Затем он повернулся и молча направился к юрте, возле входа в которую были традиционно выставлены штандарты из конских волос. В центре находился шест, с которого, свысока, печально взирала на происходящее голова бедного Тулена-Джерби, некогда осмелившегося бросить вызов самому Потрясателю вселенной.

– Бастурхан Бастурханович! – бросившись вдогонку, зачастил олигарх, одновременно что-то лихорадочно про себя обдумывая, что выразилось в сосредоточении лобных складок мыслителя. – Бастурхан Бастурханович, вы ведь не откажете мне в маленькой просьбе? – семеня рядом, спросил он. – Вы выделите мне на некоторое время некоторое количество свободных мотоциклистов?

– Мотоциклистов? – невольно приостановившись, недоверчиво переспросил Бастурхан. Он одарил своего визиря подозрительным взглядом. – Но зачем тебе...

– Да дело-то пустячное! – воскликнул олигарх. – Мне и нужно-то всего ничего. Ну, сотню-другую, не больше.