Джон ван де Рюит - Малёк. Безумие продолжается

Пятница, 18 января

08.00.На первом школьном собрании Глок метал мол­нии, но большинство ребят еле сдерживали смех: на загоре­лом лице нашего директора появились белые круги от очков. Небось опять уснул на надувном матрасе. А вот первокурс­ники аж побледнели от страха: Глок нарочно злобно зыркал на них. Не могу поверить, что всего год назад я так же его боялся.

11.00.Меня выбрали в сборную «А» среди мальчиков до пятнадцати лет! Состав остался тем же, что и в прошлом го­ду, только Рэмбо заменил Стивена Джорджа — тот ушел из крикета и занялся греблей.

14.30.Андерсон вынудил Бешеного Пса (а тот в свою очередь — нас) извиниться перед Александром Шортом в лазарете. Увидев наши лица на пороге, сестра Коллинз за­визжала: «О Боже!» — и затушила сигарету в ночном горш­ке, который использует под пепельницу. Неохотно впустив нас, она показала кровать Александра. Новичок выглядел очень смешно: на шее воротник, ноги свисают с края крова­ти. Верн ткнул в пациента пальцем и загоготал, но потом увидел, что все на него смотрят, и изобразил кашель, после чего подошел к окну и спрятался за шторкой.

Шорт сказал, что у него сотрясение мозга и в понедель­ник он должен выйти из лазарета. Бешеный Пес неискренне извинился и сказал, что Шорт сам виноват, потому что был без шлема. Александр напустил на себя оскорбленный вид и ответил, что обычно друзья не пытаются прикончить друг друга на тренировке по крикету. Тут Рэмбо просверлил но­вичка глазами и сказал:

— Кого ты назвал друзьями? Мы тебя вообще не знаем.

Возникла неловкая тишина. Потом мы сказали, что нам пора, и оставили Шорта в покое.

Жиртрест считает, что любой, кто попытается занять ме­сто Геккона, навлечет на себя проклятие его призрака. Поэ­тому новичок неслучайно менее чем через день после при­езда попал в лазарет — ведь для Геккона лазарет был как дом родной. Жиртрест напомнил, что в начале прошлого года Бешеный Пес сломал Геккону руку — определенно его при­зрак подает нам знак. Но теория Жиртреста никого не впе­чатлила. Последовал долгий спор, полный взаимных оскор­блений. Он длился бы всю дорогу, но, увидев продуктовый магазин, Жиртрест так ускорился, что нам было его уже не догнать.

20.30.В корпусе проходят выборы дежурных и капита­нов команд.

Жиртреста выбрали дежурным по питанию, Гоблина — ответственным за аудио- и видеооборудование, а Верн с треском разгромил Девриса и был назначен дежурным по туалетам. (Справедливости ради, Девриса подставил Щу­ка — тот выдвинул его кандидатуру шутки ради, а потом проголосовал за Верна). Услышав о своей победе, Верн вы­бросил в воздух кулак в знак победы и спросил у Укушен­ного, нельзя ли сейчас же покинуть собрание с целью тща­тельного осмотра сортира. Тут даже Укушенный не сдер­жался и заржал вместе с остальными, глядя, как Верн достает блокнотик с карандашом и вышагивает в сторону уборных.

23.00.Рэмбо заявил, что настало время Безумной Восьмерке нанести визит первокурсникам. Гоблин наот­рез отказался: известно, что если кто-нибудь даже косо посмотрит на первокурсника до окончания первой неде­ли, когда они наслаждаются беззаботной жизнью, его сра­зу исключат. Но Рэмбо обозвал нас беспомощными тру­сами, мы поддались и направились в спальню первокурс­ников.

Мы молча остановились посреди нашей старой мрачной спальни. Выдержав долгую паузу, Рэмбо зычно спросил:

— Кто из вас Щука-младший? Раздался стон, а потом усталый голос: -Ну я...

— Щука-младший, у меня для тебя плохая новость. Щука вылез из кровати, освещаемый ярким лучом фона­рика Верна. Растерянно моргая, он проговорил:

—Что... что случилось?

Повисла тишина. Рэмбо откашлялся и ледяным голосом проговорил:

— Твоя мать умерла.

Младший Щука онемел. Он беспомощно таращился на свет фонарика, открывая и закрывая рот.

— Разбилась, прыгая с парашютом, — добавил Рэмбо. — Выпрыгнула из самолета, а парашют надеть забыла... — Щука покачал головой и попытался что-то вставить, но Рэмбо приказал ему молчать.

Тут к действию присоединился Гоблин.

Гоблин: Видимо, тупость — это у вас семейное.

Рэмбо: Щука, она разбилась о землю на скорости, в два раза превышающей ско­рость звука.

Гоблин: И в два раза меньше скорости света.

Тут подключился Бешеный Пес.

Бешеный Пес: В четыре раза меньше скорости моей подачи. Кто-то громко прыснул со смеху. Младший Щука к тому времени выглядел уже довольно расстроенным.