Пётр Бормор - Запасная книжка

Гном открыл рот и выпучил глаза.

— Эй! А я, кажется, знаю, как это можно сделать! Нет, я точно знаю! Информация, которая видна только тому, для кого адресована… да это же так просто! Ну-ка, дайте какой-нибудь листок.

— Вот, смотрите, — произнес гном через минуту, показывая товарищам свои каракули. — В левом столбце — буквы алфавита, в правом — их условные обозначения. Например, буква S — три точки, О — три тире, и так далее.

— Ну и что? — фыркнула Принцесса. — Еще один дурацкий шифр. Думаешь, его будет так уж сложно раскусить?

— Нет, тут все интереснее, — ухмыльнулся Гном. — Для начала, вы все должны выучить эту таблицу наизусть. А потом вот что надо будет сделать…

— Задание, — усталым голосом говорил через несколько дней специально нанятый почтовый клерк. — Для Вас и Вашей группы. Передать один золотой моему коллеге в городе Гатце.

— Сей момент! — Гном развернул очередное письмо, положил палец на монетку и, глядя в текст, принялся быстро двигать ее по столу — то к себе, то обратно к клерку. — Мы принимаем это задание… нет, отказываемся… принимаем… отказываемся… принимаем…

В городе Гатце в это же время Халфлинг с карандашом в руке внимательно следил за вспыхивающим и гаснущим восклицательным знаком над головой другого почтового клерка. Длинный сигнал, короткий, опять длинный, два коротких… Он быстро записал текст на официальном бланке и протянул мальчику-рассыльному.

— Передай герцогине Гатцкой.

Мальчик убежал, Халфлинг занес палец над своей монеткой и поднял взгляд на клерка.

— Передать моему коллеге в столице один золотой, — промямлил клерк.

Халфлинг удовлетворенно кивнул и чередой точек-тире отослал Гному обратно уведомление о получении. Этот способ связи пока еще никто не сумел взломать. Бизнес процветал.

— А вот и ты! — Темный Властелин повернул голову к Оракулу и радушно улыбнулся. — Помнишь, какой сегодня день?

— День Великого Пророчества, — ответил Оракул.

— Правильно!

Темный Властелин достал из коробочки маленький черный флажок и приколол его к огромной настенной карте, где уже красовались несколько десятков таких же.

— А напомни-ка мне, что ты там конкретно напророчил?

— Придет великий герой, — повторил Оракул. — В сияющих доспехах, с эльфийским мечом. И нанесет удар Темному Властелину. И прольется черная кровь, и рухнет Темный Властелин, и падет с его чела золотой венец. Это программа на сегодня. Тебя что-то не устраивает?

— Ха! — фыркнул Темный Властелин, приколол очередной флажок и махнул рукой на прикроватный столик. — Взгляни-ка, что там лежит?

— Голова, — спокойно отозвался Оракул. — Голова великого героя. Отрубленная. И что?

— И все. Конец твоему пророчеству. Ну, нанес он мне удар, не спорю. Даже почти попал, испортил мне полу плаща. А я дал сдачи — и вот, полюбуйся, нет больше никакого героя, а значит, и предсказание не сбудется. Накладочка вышла!

— Почем знать, — пожал плечами Оракул. — День-то еще не кончился.

— Это как прикажешь понимать? — нахмурился Темный Властелин.

— Без понятия. Мое дело — изрекать пророчества, а не толковать их.

— Темнишь, ой темнишь! — покачал головой Темный Властелин.

Он полез за новым флажком и уколол палец о торчащую булавку. От неожиданности Темный Властелин вздрогнул, покачнулся, наступил на край плаща и, не удержав равновесия, с грохотом и лязгом свалился со стремянки. Корона слетела с его головы и, противно дребезжа, закатилась под кровать.

— Уй-йя! — прокомментировал Темный Властелин, посасывая уколотый палец.

— Великое Пророчество сбылось, — провозгласил Оракул.

— Странно, — пробормотал Варвар, разглядывая поверженного Темного Властелина. — Какой-то он… несолидный.

— А ты чего хотел? — хмыкнул Полуэльф.

— Я? Ну, не знаю. Помнишь, как мы всей командой дрались с Серым Бароном? Еле-еле сами живы остались, а ведь Барон был всего лишь первым и самым слабым из минибоссов! И потом с каждым разом все труднее и труднее, последнего миньона вообще с шестого раза прошли, и то половину партии потом пришлось воскрешать. А этот… — он пнул скрюченное тело, — он же Само Воплощенное Зло, а вырубился с первого удара! И то не моего, даже не твоего, а вон ейного!