Оксана Новак - Новые приключения Пышки на сайте знакомств. Отвязные домохозяйки

Я удивленно пожала плечами и потянула ее за собой. В этом заведении я действительно завсегдатай, так как находится оно прямо напротив моего дома и работает круглосуточно. Раньше, когда я еще не была заражена неизлечимым вирусом интернет-зависимости, я любила прийти сюда в одиночестве и до утра пить пиво, болтая с официантами и угощаясь халявным кальяном. Нынче же я частенько устраивала здесь встречи со своими сайтовскими ухажерами, раскручивая их на щедрые чаевые.

Народу в кафе было много, но официантки, увидев меня, приветливо замахали руками и тут же убрали с одного из столиков табличку «стол зарезервирован».

– Как всегда? – улыбаясь и расставляя приборы, спросили они.

– Катюха, что будем пить? – обратилась я к подруге, мысленно извиняясь перед печенью.

– У меня мало денег, – растерянно залепетала та, вжимаясь в стул.

– Слушай, расслабься, – махнула я рукой. – Зря я, что ли, пахала до тридцатого декабря? Имею право пропить новогоднюю премию!

Мы заказали бутылку коньяку, закуску, кальян. Потихоньку подруга пришла в себя, расслабилась, и беседа плавно потекла по накатанному руслу. Сначала мы вспомнили самые смешные институтские истории, потом друзей молодости и, отдав дань совместному прошлому, сели каждая на своего конька. Катька, как всегда, взахлеб рассказывала о сыне, превозносила прелести материнства, потом расписала мне преимущества семейной жизни и плавно перешла к проблемам: кредиты, вечная нехватка денег и болезни ближайших родственников. Мне в принципе было все равно, о чем говорить. Я была рада увидеть старую подругу, ведь есть какая-то кармическая связь у людей с общей молодостью.

По мере опустения бутылки Катюха становилась все более грустной.

– Кать, ну а как жизнь-то вообще? – спросила я ее, закуривая сигарету. – Ну, без всей этой официальщины. Ты счастлива в браке?

И тут подругу прорвало. Она стала ныть, что очень комплексует, набрав вес, муж перестал заниматься с ней сексом, в старую одежду она не влезает, а на новую у нее нет денег. Что она устала от однообразия, чувствует себя старухой и иногда ловит себя на мысли, что мечтает о внуках. Я удивленно смотрела на Катьку, которой было всего тридцать четыре, и не верила своим ушам!

– Ну ты, Катьк, даешь! – выдохнула я. – Знаешь, я в Интернете познакомилась с женщинами, которым за шестьдесят. Они путешествуют по миру по студенческим путевкам, делают эротические фотосессии и ищут любовь! Как же ты дошла до такого кризиса? Дети – это, наверное, прекрасно, но ведь у тебя есть собственная жизнь!

– В моей жизни тоже есть немало плюсов! – Катька постаралась придать уверенности своему голосу, но он предательски задрожал. – Знаешь, я не понимаю, как ты живешь! – неожиданно зло заявила она мне. – Я реально не понимаю! Ну как ты можешь радоваться жизни, когда у тебя нет детей?

– Кать, а какие у тебя есть еще радости, помимо материнства? – спросила я.

– Когда у тебя появляется ребенок, все остальное отходит на второй план! – назидательно ответила подруга.

– Ой, Кать, не так быстро! – Я начинала откровенно злиться. – Я сейчас блокнот достану и начну рецепты счастья записывать, а ты диктуй! Вот я как раз и радуюсь «всему остальному», чего у тебя давно уже нет!

– А ты думаешь, в чем счастье? – продолжало нести подругу. – Вести себя в тридцать шесть лет так же, как в двадцать? Прыгать из постели в постель, развешивать на сайте свои фотки с голыми сиськами, быть завсегдатаем окрестных кабаков?

– Нет, ну что ты! – язвила я. – Счастье – это одеваться в холщовый мешок, чувствовать себя старухой в тридцать четыре года, не выходить никуда дальше работы и ближайшего продуктового магазина, не иметь секса по полгода и называть все это «счастливой семейной жизнью»!

– Ты ведешь себя, как шлюха! – крикнула Катька.

– А ты ведешь себя, как дура! – парировала я.

Громкая музыка в кафе заглушала наши вопли, но люди за соседними столиками тем не менее стали обращать на нас внимание. Мы сидели друг перед другом, источая праведный гнев. Какую злую шутку играет с нами жизнь! Еще каких-то тринадцать лет назад мы были молоды и бесшабашны! Таскали на свидания одни сапоги на двоих, кадрили в ресторане моряков и сбегали от них в последний момент, а потом шли по улице, громко хохоча всю дорогу до общаги. Клялись в вечной дружбе, говорили, глядя на горделивых мамашек, которые носились со своими отпрысками как с писаной торбой: «Девчонки, если я когда-нибудь стану такой – пристрелите меня!», и, естественно, обещали пристрелить. Что мне оставалось делать? Пустить пулю в Катюхину глупую голову или застрелиться самой, оттого что я никогда не смогу ее понять, не испытаю эту иступленную любовь к ребенку, не проснусь ночью в холодном поту от страха за него, а всегда буду безбашенной пофигисткой, живущей одним днем?