Владислав Егоров - Путь к вершине

Расул Агаевич будто прочитал эти мысли и, распахивая дверцы черной «Волги», сказал, обращаясь одновременно и к Зубкову, и к шоферу:

— На дачу! Нашему уважаемому московскому гостю с дороги непременно надо отдохнуть.

Слово «дача» немножко смутило московского гостя, и он, привыкший останавливаться во время командировок в скромных гостиничных номерах (из расчета 2 руб. 60 коп. — суточные плюс 1 руб. 56 коп. [4] Читатель безусловно догадался, что дело происходило не позднее 1981 года, когда квартирные были существенно повышены, — Прим. авт. — квартирные), с весьма заметным испугом спросил:

— А почему на дачу, а но в гостиницу?

— Понимаете, — засветился белоснежной улыбкой Расул Агаевич, — дача — это, так сказать, условное название, а вообще-то она обыкновенная гостиница, только для уважаемых товарищей.

И чтобы окончательно успокоить москвича, радушный хозяин поспешил добавить, что номер будет стоить всего полтора рубля, и завтракать далеко ходить не надо — тут же буфет имеется. Готовят по-домашнему, так что, пожалуйста, биточки, котлеты, а цены почти как в передовых совхозах — по себестоимости.

— Раньше, — с легким вздохом продолжил Расул Агаевич, — за проживание гостя соответствующие ведомства расплачивались. Традиции, понимаете, гостеприимства. Но теперь, говорят, не каждый обычай соблюдать надо. А чем плохо уважаемому гостю весь почет оказать, я лично не совсем понимаю.

— Да уж порядок есть порядок, — только и мог что сказать Сергей Петрович.

С одной стороны, гостеприимство в трактовке Расула Агаевича казалось ему делом весьма достойным. Но, с другой, он смутно ощущал, что дармовой харч может нежелательным образом влиять на исполнение служебного долга.

Пока ехали но городу, Расул Агаевич, предварительно выяснив, что гость впервые в здешних краях, взял на себя роль гида, и за пятнадцать минут путешествия Зубков узнал, в каких домах жил бывший «первый уважаемый человек нашей республики» до того, как он стал бывшим, показаны были также бывшие места жительства бывших «второго» и «третьего» человеков. О других памятниках зодчества Расул Агаевич не упомянул ни разу, очевидно по причине их незначительности.

«Гостиница» размещалась почти в центре города. Скорее это был санаторно-курортный комплекс. В большом ухоженном саду с клумбами и фонтанчиками располагались на почтительном расстоянии друг от друга несколько одноэтажных и двухэтажных коттеджей. У одного из них, имевшего вид более стандартный, чем остальные, «Волга» остановилась.

Скромный полуторарублевый номер выглядел как люкс в областном центре Нечерноземной зоны — комната метров восемнадцати с двумя кроватями и телевизором в углу, ванная и туалет раздельные. Временное пристанище для уважаемых гостей было обставлено современной мебелью, очевидно финского производства, и украшено картиной неизвестного художника, который запечатлел на фоне бескрайнего хлопкового поля орденоносца, вкушающего арбуз. К комнате примыкала крытая веранда, куда Расул Агаевич и пригласил Сергея Петровича после того, Как тот смыл со своих рук дорожную пыль. Через широкую стеклянную дверь просматривались два дачных плетеных кресла и такой же столик, на котором, как посчитал Зубков, был водружен макет высокогорного хребта. Когда профессионально ловким движением Расул Агаевич сдернул накрахмаленную до синевы скатерть, то глазам гостя предстала гряда разнокалиберных бутылок, салатница с зеленью и два румяных цыпленка табака.

Осознав, что столь шикарно сервированный стол предназначен для него, Сергей Петрович самым решительным образом начал протестовать, но Расул Агаевич, послушав его до первой паузы, сам взял слово и произнес не очень длинную, но весьма убедительную речь о том, что хотя нет ни бога, ни аллаха, однако вот бывают же такие счастливые совпадения — приезд уважаемого гостя пришелся как раз на день рождения старшего сына. Но первенец сейчас в Москве, пошел по стопам отца — учится на юридическом факультете МГУ, жена лечится в Ессентуках — очень ее печень беспокоит, а младший сын еще пионер. Так что не с кем было бы поднять бокал по такому радостному для каждого отца поводу, но вот на счастье уважаемый гость — с вниманием выслушаем его советы.

— Ну, раз младший у вас еще пионер, — смутился Сергей Петрович, — тогда конечно. Но соглашаюсь, как говорится, скрипя сердцем.

После второй Сергей Петрович перестал корить себя за то, что смалодушничал, и, будучи по природе своей человеком добрым и компанейским, почувствовал к Расулу Агаевичу необычайную симпатию. Конечно же все это угощение от чистого сердца, потому что какой смысл Расулу Агаевичу брать его на крючок, если он не уполномочен принимать какие-либо решения, а должен, говоря словами высокого начальства, просто провести рекогносцировку на местности и потом объективно доложить, что увидел. Только и всего.