Аркадий Арканов - 208 избранных страниц

— В Питер? — спросил он.

— Туда, — сказал я. — А вы здесь живете?

— Я всюду живу.

— Как это — всюду?

— А вот так — всюду…

Я подумал, что старик нищий и что ему неудобно об этом распространяться. Всюду так всюду. Он, видимо, понял мою заминку.

— Небось думаете, с сумой хожу? — сказал старик.

— Нет, почему же?

— А просто всюду живу…

Я понял, что разговор становится несколько однообразным, и постарался переменить тему:

— А лет-то вам сколько?

— Много.

— Ну все-таки?

— Много… А назову сколько — не поверите.

— Почему ж не поверю?

— А люди нешто во что верят?.. Они только себе верят, да и то, когда пощупают.

— Но вы сами посудите — какие у меня основания, чтобы вам не верить?

— Э-э… Все так говорят, а потом не верят… Устал я от этих оснований. Трещу, как балаболка какая, а все впустую.

Старик показался мне занятным, и после долгих препирательств он вроде бы согласился рассказать немного о себе.

— Под пиво оно как-то легче пойдет, — сказал он.

Я принес пару пива, и он начал:

— Жили мы, значит, с моей старухой у самого моря… Почитай, лет тридцать жили, да еще годка три прибавь до венчания. Ну, я рыбачил. Когда удочкой, когда неводом… А старуха цельный день пряжу свою пряла. Домик у нас был никудышный… Можно сказать, не дом, а землянка ветхая… И вот, помню, однажды полный день просидел я на берегу со своим неводом — и ни хрена. То тину вытаскиваю, то траву какую-то… Солнце уж к закату было. Закинул я невод последний раз, вытаскиваю… Гляжу! Батюшки мои!.. Извините, не угостите сигареткой?

— Пожалуйста, — сказал я и протянул ему пачку "Шипки".

Старик размял сигарету, прикурил от моей, затянулся и продолжал:

— Да… Так вот, гляжу — светится что-то. Да так светится, аж глазам больно. Беру в руки… Не поверите! Рыбешка! Маленькая, а тяжелая… Фунта на четыре тянет! Вот тебе и рыбешка! Из чистого золота оказалась!.. Во, думаю, счастье. Ведь ежели эту диковину на базаре толкнуть, так всю жизнь можно припеваючи прожить… Да не тут-то было. Рыбешка вдруг разевает рот и говорит самым что ни на есть человеческим голосом… Вы когда-нибудь слыхали, чтоб рыбы разговаривали?

— Честно говоря, нет, — сказал я. — Вот, говорят, у дельфинов свой язык есть…

— Так то дельфины, — протянул старик. — Короче говоря, взмолилась она, чуть не плачет… Отпусти да отпусти. Не прогадаешь. Я, говорит, за это любое твое желание исполню… Э, думаю, была не была! Весь век в бедности жил — остаток как-нибудь проживу… И говорю ей ради интереса, что вот, мол, ничего мне от тебя не надо, а если можешь, так сделай, чтоб у моей старухи новое корыто было, а то наше совсем раскололось… Кивнула она головой, и отпустил я ее в море. Только хвостиком махнула…

Прихожу домой. Что такое? Глазам не верю! Старуха мои обмотки в новом корыте стирает!.. Откуда, спрашиваю, корыто? Да цыгане, говорит, проезжали. Я им разные побрякушки, а они мне — корыто…

Дура ты, дура, говорю. Это ж рыбка!.. И рассказал ей всю историю. Как начала она меня на чем свет стоит поносить! Простофиля, кричит, дурачина и все такое прочее… Старый ты, говорит, склеротик! Лучше б пить бросил! Гляди, уж до белой горячки напился, галлюцинировать начал!.. Где это видано, чтоб рыба по-человечьи болтала! Ступай проспись! И пока эту свою дурацкую дребедень из головы не выкинешь — на глаза не показывайся!.. Не поверила, значит…

Старик вздохнул и замолк… Помолчал немного, отхлебнул пива и продолжал:

— Да… Не поверила… А меня через это недоверие обида взяла… Почему, думаю? Что я, из ума, что ли, выжил? Для себя разве старался? Да мне от этой рыбки гроша ломаного не надо!.. Рассказал людям — засмеяли… Яйцами тухлыми закидали. Темнота, говорю, да у вас от этой рыбки полны закрома всякого добра будут!.. Не поверили, и все тут!.. И чего я после этого не делал! Куда не совался! И к околоточному ходил, в райком, у губернатора был, к депутату на прием попал, самому царю рапорт представил… Не поверили! Больше того — в остроге проморили… Вон видишь, прикладом все зубы повыбивали…

И старик показал мне бледно-розовые, без единого зуба, десны…

— А все от неверия… Да… И вот однажды в одной деревеньке, недалеко от Питера, повстречался я с одним молодым человеком. Шустрый, глазки, как угольки… Кучерявый такой смугленыш… Видать, не русский. Он мне первый и поверил. Внимательно так слушал, записывал чего-то… А на прощание полтину подарил… Уж потом, когда он про всю мою историю книжку написал, тогда поверили… Ан поздно. Я, правда, потом доказывал: вот, мол, не слушали меня, а на деле вон как получилось. Куда там! Никто и слушать меня не хотел… Вы на поезд-то не опоздаете?