Леонид Ленч - Тернистый путь

Дети в небрежно нахлобученных шапчонках и беретиках спят на коленях у сонных мам и пап. Юноша с длинной нежной шеей, с копной белокурых волос, похожий на Вана Клиберна, дремлет, склонив голову на плечо своей подружки. Его шляпу она держит у себя на коленях. У нее прелестные глаза — темно-синие с фиалковым отливом — и крупные грубоватые руки.

Все молчат. И у всех на лицах написано одно: скорей бы домой, в постель, ведь завтра с утра на работу!

На остановке в вагон входит новый пассажир. Это мужчина лет тридцати пяти — сорока. Его лицо — находка для художника-шаржиста, любителя изображать человека-барана, человека-крысу, человека-гуся. Тут уже постаралась сама природа, и карикатуристу остается лишь взять в руки свой язвительный карандаш и точно перенести на бумагу то, что дала оригиналу натура. А жестокая натура дала оригиналу непропорционально развитую нижнюю челюсть, широкие скулы и маленькие злющие глаза, в просторечии именуемые гляделками.

На нем потрепанный ватник и кепка, черные суконные брюки и желтые грязные полуботинки с металлическими пряжками.

Вместе с новым пассажиром в вагон входит дух скандального беспокойства.

Он пьян. Но не очень, не до потери сознания. Однако вполне достаточно для того, чтобы затеять шумный скандал с руганью, а если повезет, то и с дракой.

Видно, что он жаждет этого скандала всеми фибрами своей проспиртованной души.

Вот он задел за вытянутые ноги юноши, похожего на Вана Клиберна, выругался:

— Убери подставки, развалился, как в бане.

Юноша вздрогнул, открыл глаза, покраснев, спрятал ноги под лавку и извинился.

— Еще извиняется! В такси надо ездить с такими ходулями.

Вот плюхнулся на свободное место, чуть не придавил старушку в темном платочке. Она испуганно отодвинулась от него. А он взял и подвинулся к ней. Она отодвинулась подальше. Он опять придвинулся — ему эта игра понравилась! Старушка поднялась и ушла в другой конец вагона. Тогда он, подмигнув сосредоточенно молчавшим пассажирам, громко, на весь вагон сказал

— Не признает меня бабка кавалером, хоть плачь!..

По лицу его, однако, заметно, что он разочарован.

Скандал не получается. Не в тот вагон попал. Не к кому прицепиться.

Еще остановка. В вагон входят двое молодых людей. Они хорошо одеты: фетровые светлые шляпы, новые пальто модного покроя — короткие, с чуть опущенными плечами, яркие кашне, на ногах — узконосые черные туфли, тоже новенькие.

Мужчина в ватнике оживился. Вот с этими можно связаться. Стегануть их ядреным словцом, осрамить, толкнуть, даже ударить — подавить наглостью, физическим превосходством… Артисты, поди. Или студенты! Ишь расфуфырились!.. В его хитрых гляделках зажигается лютый огонек. Он начинает:

— Стиляги пожаловали! Привет и уважение!

Молодые люди молчат.

Не дождавшись ответа, он апеллирует к вагону:

— Мы с вами, граждане, вкалываем из последних силенок, а они, — жест в сторону молодых людей, — по кафе-мороженым спасаются, пломбёры коньяком запивают!

Молчание.

— Як вам обращаюсь, между прочим! Обязаны отвечать… когда вас трудящий народ спрашивает.

Один из молодых людей — коренастый блондин с веселыми черными глазами — не выдерживает:

— Что тебе нужно, дядя?

— Отвечай трудящему народу… на каком основании стиляжничаешь!

Молодые люди, переглянувшись, улыбаются Мирно, даже без иронии. Их просто смешит этот допрос.

— Нечего зубы скалить. Тут дело серьезное!

Мужчина в ватнике встает, подходит к ним вплотную.

— Ну-ка сейчас же, сей момент показывай ваши руки!!

— Это зачем же?!

— Затем, что желаю полюбоваться на ваши мозоли. И граждане пущай посмотрят, какие у стиляг бывают ручки!

С той же улыбкой молодые люди показывают непрошеному контролеру свои руки. И он, а вместе с ним и другие пассажиры видят крупные мозолистые бугорки на их крепких, даже по виду жестких ладонях.

— А теперь, дядя, давай и ты свои ручки показывай! — твердо говорит коренастый блондин с веселыми глазами.

— Иди ты… знаешь куда!.. — Обескураженный «контролер» хочет вернуться на свое место, но второй молодой человек, шатен с энергичным подбородком боксера, удерживает его за рукав ватника.

Нет, дядя, так не пойдет. Ты нас проверял, теперь мы тебя проверим. Любовь должна быть взаимной.

— А кто ты такой, чтобы меня проверять?

— Я? Простой человек — токарь. А товарищ мой — слесарь. Мы ребята заводские. А вот ты кто?

Мужчина в ватнике видит, что он нечаянно попал в западню. Надо вырваться из нее. Любым способом.