Николай Шмигалёв - Почти как три богатыря

Дремавший в послеобеденной тиши богатых покоев царь Владибор нервно протяжно зевнул (Годунович по дворцовому этикету прикрыл глаза рукой – не царю же ладонью рот самодержавный прикрывать от глаз подчинённого личного состава) и ободряюще, мол, валяй, порть царю настроение, кивнул боярину.

– Там эта, Баба-Ягодка к нам, царь-батюшка, пожаловала! – отвесил поклон Годунович. – На тройке запряжённых медведей приколесила!

– Действительно беда, – усмехнулся царь. – Безвредная ведьма во дворец пожаловала на медведях! А то, что у меня под носом половина штата сотрудников упыри-кровососы ошиваются – тебя не смущает?! Вторая треть – дурак на дураке дураком погоняет, это, по-твоему, норма?! А третья четверть – оборотни в эполетах – вообще прелесть, да?! А ты тут на Ягодку наговариваешь, бедой её обзываешь. Она как раз-таки ещё полбеды, причём, меньшая половина.

– Ой, не о том я ропщу, государь, что ведьма к нам пожаловала, – согнулся в реверансе боярин. – А о том, что катастрофические обознатушки вышли у нас.

– Куда вышли?

– Не куда, а «с кем»! – схватился за голову Годунович. – Мы не тех приняли за этих, кем они себя не выдавали!

– Обожди момент! – приказал царь, пытаясь осмыслить смысл произнесённой боярином бессмыслицы, но у него ничего не получилось.

– Теперь повтори, что сейчас сказал, только подбери-ка, мил человек, другие слова, вразумительные!

Боярин почесал затылок.

– В общем, так! Те самозванцы, которых вы по доброте своей душевной огульно назначили своим указом богатырями, оказались самозванцами! – отрапортовал боярин, абсолютно случайно запамятовав, что это была исключительно его креативная идея.

Хорошо, картина уже проясняется, подумал государь.

– Ты каких самозванцев имеешь в виду? Которые под видом лекарей нашему народу пытались заряженную воду втюхать, или которые, прикинувшись эфипитскими архитекторами долгостроек, якобы случайно спутали свои пирамиды с финансовыми? Этих то мы уже давно из богатырей и графьёв разжаловали, а кое-кого и вовсе из пирамид в зарешечённые кубы «перезарядили».

Годунович набрал в лёгкие воздуха.

– Государь-батюшка, ой не вели казнить, вели ещё слово молвить! – самоотверженно ударил челом о свои колени боярин. – Ту троицу, которую в Черноборье арестовали при попытке переворота кареты, вы (!) ошибочно приняли за посланцев ведьмы и, потакая их преступному умыслу, помиловали, наделили оное трио полномочиями богатырскими, снабдили финансами и отпустили восвояси этих шарлатанов. Теперича они с полномочиями и на свободе много негативного шума натворить могут! – на одном дыхании выпалил Годунович и преданно уставился на государя.

– Откуда сия нелепотная информация? – грозовой тучей помрачнел царь-батюшка.

– Так Ягодка приехала не одна, а с настоящим богатырём, иноземным королевичем Полисеем, киллером-следопытом, коего она «откопала» для поисков царицы-матушки. Про предыдущую же партию «богатырей» безбожится, что ни сном, ни духом.

– Дела-а! – протянул Владибор. – Чего стоишь? Зови ведьму и богатыря следопытствующего пред очи мои. Очную ставку устроим.

По указу боярина дворцовый конвой срочно доставил ведьму с посетителем прямо в покои царские. Узрев царя в халате, тапочках с плюшевыми двухголовыми медведями и в короне, стоявшего напротив окна, ведьма сделала неуклюжий реверанс и застыла в полусогнутой позе.

– Здравствуй, Ягодка! – сурово посмотрел на ведьму государь. – Так ты говоришь, что отношения не имеешь к тем трём?

– Нет, царь-батюшка, не имею.

– А не знаком ли тебе кудесник Василевс Премудрый?

– Как не знаком, он родня мне кузиновая, – ответила ведьма, и внутри у неё всё оборвалось и похолодело.

– Так он в этой группе мошенников зачинщиком числится. И ещё при допросе заявил, что с тобой в родственных связях состоит. Это-то наш суд высшей инстанции сбило с панталыку и, как следствие, следствие по этому делу зашло в коварный тупик, – собрал брови на переносице государь Владибор. – Поверил я им, отпустил восвояси, да ещё и документы им на руки выдал: ксивы служебные и пачпорта заграничные. Что на это скажешь?

– Уф-уф-уф, царь-батюшка! – запричитала ведьма. – Не виноватая я, они, видать, сами пришли. А ежели и Василевс с ними околачивался, то всё – пиши пропало. Он сумбурный на всю голову – как колдовать примется, то так что-нибудь наколдует, что потом ещё сотня магов свои головы ломают, что да как оно так незаурядно вышло. Однако, – подкралась колдунья к царю всё в том же согбенном положении, – я к тебе с хорошей новостью пожаловала. Вот! – указала она на скромно стоявшего у дверей широкоплечего верзилу в иноземном хромированном бронежилете под названием кираса, на которой готическим шрифтом было выгравировано: «Убил дракона – сохранил деревню». – Знакомьтесь, государь! Частный сыщик-следопыт, королевич Полисей.