Саид Насифи - На полпути в рай

Иран — страна, где все стоящие у власти политические группировки возглавляют самые порочные, самые ничтожные и низкие люди. Недаром в прежние времена тегеранские жулики, возвращаясь домой пьяными, размахивая ножами, пропитыми голосами орали:

— Иран — страна, бросившая на ветер всё святое!

Когда эти закулисные политические дельцы во имя собственных интересов начали развращать народ, подрывая последние устои благочестия, они и женщин включили в орбиту своей общественной и политической деятельности. Что и говорить, великолепный получился букет!

С тех пор не прошло и трёх лет, а «дамы» и «барышни», как они сами изволят называть себя, так вошли во вкус политической игры и набрались в этом такого опыта, что многие из них перещеголяли самых искусных своих учителей. Дело дошло до того, что, глядя на них, уже начали говорить об иных мужчинах: какой это мужчина, если он хуже бабы!

Нахид, например, тоже вначале нуждалась в советах своего обожаемого супруга. Но в последнее время она открыто называет его дураком. «Вы, мужчины, — говорит она, — стареете, но ума у вас с годами не прибавляется».

Вот уже несколько дней ходят слухи, что летом в Тегеране будет устроен пышный праздник. Подобные увеселения, шумные и дорогостоящие, очень обременительные для народа, время от времени необходимы. Они увлекают простонародье, а кое-кому из сильных мира сего дают возможность нажиться, завязать отношения с прибывшими на торжество иностранцами, устроить свои делишки.

С помощью своего дорогого мужа Нахид решила добиться постановления правительства о предоставлении льгот на импорт за государственный счёт кое-каких предметов, якобы необходимых для благотворительных целей общества. Конечно, она прекрасно знала, что в случае удачи эта операция даст ей возможность положить в карман кругленькую сумму. С этими-то «благотворительными» целями она и созвала сегодняшнее собрание, на которое пригласила более двадцати выдающихся «дам» и «барышень» — жён министров, генералов и депутатов. Обычно благотворительное общество помощи обездоленным и сиротам создаётся так: избирается правление, вырабатывается устав, в вечерних газетах помещаются три-четыре статьи — и всё в порядке, дураков обвели вокруг пальца. Затем вдруг выясняется, например, что для благотворительных целей из Голландии выписывают партию цветочных луковиц и ваз. Освобождённые от таможенных пошлин и оплаты фрахта, они будут доставлены в Иран и распроданы на благотворительных вечерах, выручка же потечёт прямёхонько в карманы «благотворителей». И, пока раскроется истинная цель нового благотворительного общества и его позорная деятельность будет предана гласности, организаторы успеют положить на свой текущий счёт в американских банках не один миллион. Ну а если об этом узнает народ? Допустим, что руководители общества сделают глупость — не дадут взятку журналисту, ещё более подлому, чем они сами, и эта ядовитая змея напишет две-три статьи? Что же, придётся благотворительному обществу напечатать официальное опровержение, которое с невероятной наглостью и цинизмом сделает чёрное белым, а правду — ложью! Одним словом, эти ловкачи чисто обделают своё дельце. Они способны доказать всё что угодно.

Чтобы избежать неприятностей, в подобные общества, кроме жён министров, генералов и депутатов, привлекают жён нескольких издателей газет и видных журналистов. Именно поэтому и среди друзей Нахид появились обозреватели по политическим, литературным, научным, экономическим, техническим, спортивным и прочим вопросам.

Ярким украшением этой весьма своеобразной новой культурнической организации была также и ханум Роушан Сафидбахт, избранная на заседании, состоявшемся в доме Нахид Доулатдуст, секретарём общества. Машалла! [6] Машалла — восклицание, имеющее ряд значений: «Вот так так!», «Молодец!», «О!». Не сглазить бы! Эта ханум, несмотря на свою полноту, так ловка, что пролезет сквозь игольное ушко и сумеет просунуть нос в любую щель. Когда Роушан ещё была неопытной девочкой и ходила в школу, она уже и тогда любила хвастать своими занятиями музыкой и посматривать на мужчин. Не имея опыта и не зная мужчин, она навязала себя одному из молодых учителей и, выражаясь её же словами, «выскочила за него замуж, чтобы через него познакомиться с его товарищами и выбрать одного из них». Таким путём через несколько месяцев она приглядела себе нового жениха. Господин этот был их соседом и жил всего этажом выше, так что сладить дельце было нетрудно.