Эиль Брагинский - Зигзаг удачи

Алевтина нашла спасительный выход:

— Владимир Антонович! Гражданин пришел фотографироваться! Займитесь им, пожалуйста!

И вышла.

Увидев Ивана Степановича с цветком в руке, Орешников задумался и поглядел на модель творческим взглядом.

— Мы сделаем композицию, — вдохновенно сказал он. — Мужчина и роза!

— Этого не надо! — отказался Калачев.

— Вы уж доверьтесь художнику!

— Ни в коем разе! Кому-кому, а художнику нельзя доверять!

Иван Степанович сел и уставился в объектив.

— Ты давай без фокусов, без абстракций!

Тут к Орешникову подошел ретушер Петя и провел языком по страждущему небу:

— Володя, извини, дай три рубля!

Петя был человек бедный и поэтому всегда возвращал долги.

— У меня денег нет!

— А ты мне выдай трешку из кассы взаимопомощи, в официальном порядке, — жажда сделала Петю сообразительным.

— А я эти деньги уже потратил! — сказал правду Орешников, но Петя не поверил, обиделся и ушел.

Чтобы больше не встречаться с Калачевым, Алевтина отсиживалась в кабинете директора. Коротая время, она советовалась с Кириллом Ивановичем по важному поводу.

— Денег ни у кого нет. Под Новый год все растратились, — уныло сетовал Полотенцев.

— Мы не можем ломать традицию. Мы живем дружно, такие мероприятия сплачивают коллектив, — настаивала председатель месткома.

— Я не против, — сдался Кирилл Иванович. — Но где взять деньги?

— В кассе взаимопомощи.

Полотенцев распахнул дверь и позвал Орешникова:

— Володя, открывай сундук и неси взносы.

— Зачем? — нахмурился Владимир Антонович.

— Нужны! — сказала Алевтина.

— Вы все сговорились, что ли? — вдруг взбунтовался Орешников.

Он выскочил из кабинета, хлопнул дверью, промчался по комнатам, со злостью открыл сейф, достал из него бумажку, которую он положил туда вместо денег, вернулся обратно и сунул эту бумажку под нос директора:

— Эти взносы я первый одолжил! Вот расписка! Полотенцев и Алевтина с удивлением воззрились на невиданный документ.

— Что же нам делать, — искренне огорчилась Алевтина. — Мы каждый раз под Новый год собираемся…

Орешников тоже расстроился:

— Если бы я знал, что это для такого святого дела, как междусобойчик, я бы ни за что их не потратил.

— Ну ладно, Володя, — примирительно сказал директор, возвращая расписку Орешникову, — придумаем что-нибудь.

— А на что вы их потратили? — Алевтиной двигало не женское любопытство, а чувство общественного долга.

— Купил облигацию, — оптимистично сообщил Орешников. — Мне нужно выиграть четыреста двадцать рублей.

— Почему четыреста двадцать? — весело осведомился Полотенцев. — Почему не десять тысяч?

— Хочу купить фотоаппарат «Зенит-112».

Полотенцев рассмеялся. Но Алевтина насторожилась.

— Завтра я этот долг погашу! — объяснил Орешников. — С выигрыша.

При этих словах Кирилл Иванович засмеялся еще громче.

Алевтина по-прежнему не видела в поведении Орешникова ничего смешного.

— Это антиобщественный поступок! Коллектив вам доверил деньги, а вы их истратили на себя!

— Это ведь на несколько дней, — стал оправдываться Владимир Антонович. — Если не повезет — я допускаю такую возможность, — тогда я сдаю облигацию, возвращаю деньги и больше в эту азартную игру не играю!

— У меня жена в тиражной комиссии, — вспомнил Полотенцев, все еще смеясь. — Ты сходи, Володя, посмотри, как это там выигрывают другие. Ради такого важного делая тебя отпускаю с работы. Желаю тебе удачи! Ты давай там сорви куш побольше…

В этот день в фотографии больше ничего интересного не произошло.

Интересное случилось после работы, когда Лидия Сергеевна, включившись в общую сутолоку, направилась по магазинам.

Сегодня ей особенно досталось.

Несмотря на то что трудовой год кончался, у людей еще оставалось много нерастраченных сил. Нестриженые толпы трудящихся штурмовали парикмахерские, словно в течение года у них не было времени сделать себе прическу. Немытые толпы атаковали бани, словно у них не было времени помыться раньше. Трезвые толпы осаждали винные магазины, словно за весь год у них не было предлога выпить.

На елочном базаре, где неистовые горожане отнимали друг у друга худосочные стволы, Лидия Сергеевна потратила два часа, пытаясь купить елку. Наконец она с бою взяла хвойное дерево, которое правильно срубили, так как оно уже давно не украшало лес.

Закончив покупки, Лидия Сергеевна доплелась до своей двери. Достать ключ из сумочки у нее не хватило сил, да и руки были заняты. Она постучала в дверь ногами. Муж не открывал.