Михаил Задорнов: Линия длиной 15000 метров

Вместе ходили они на весь день в соседние бухты с призрачными названиями: «Бухта радости», «Залив счастья». И действительно, в эти дни Алёна чувствовала себя и радостной, и счастливой. Катались на лодках, а на ночь нередко уходили в горы, где в лунном свете Тим напоминал Алёне картину Тышлера. Шутка ли?! Лицо его красиво вытягивалось, и даже нос уже не казался такой картошкой, как днём.

Однажды Алёна рассказала о своём открытии Марте. Оказалось, что и той Юрочка тоже в лунном свете напоминает картину. Только Шагала. А ведь шедевры волновали обеих ещё в Москве. Бесспорно, отпуск удался как никогда!

Но ничто не вечно: ни любовь, ни жизнь, ни даже отпуск с присоединёнными за работу в дружине отгулами. Первым уезжал Тим. Алёна очень просила его задержаться. Но он не мог. Потому что без него, по его словам, в Канаде всё могло пошатнуться. А с бензоколонкой просто могла произойти беда. И допускать этого он не имел никакого права.

— Жизнь — это тоже отпуск! Только с того света! — утешал Алёну Лимонов.

Никогда ещё ни от кого она не слышала столько гениального, сколько за этот месяц от него, бегущего впереди времени.

Даже море, обычно зелёное, в день отъезда Тима посерело и сморщилось, словно постарело. Ветер лихо промчался по нему и проскочил в комнату, взвив к потолку белую занавеску.

— Зайчик ты мой! — сказала Алёна, глядя в медные глаза Тима и отражаясь в них, словно в старинном, давно не чищенном бабушкином самоваре. — Рыбонька! Неужели никогда больше не увидимся?!

— Наши с тобой жизни, как две непараллельные прямые, — преодолевая рыдания и акцент, выдавил на прощание из себя Тим. Он никогда не говорил так много по-русски сразу. — Они всего один раз пересеклись и больше никогда не встретятся!

Алёна чувствовала себя такой несчастной, что была счастлива. Тем более что Лимонов обещал написать об их безысходном романе роман. Он, опережающий время, даже пробежался чуток за поездом» увозящим в плацкартном вагоне через Литву прямо в Канаду миллиардера— канадца.

— Тимоха! В этом году буду в Вильнюсе, — обязательно позвоню, ещё кутнём! — крикнул он вдогонку, но Алёна этого не слышала, и не хотела слышать.

Вечером проводили писателя.

В эту последнюю ночь на турбазе в их с Мартой номере печально пахло собранными вещами, морским воздухом и прощальным рислингом. Запах масляных красок за эти дни выветрился окончательно, а горизонту на картонке по-прежнему не хватало моря, неба и гор…

«Вот и всё!» — Долго не могла заснуть Алёна. И снова кафедра с её серыми сплетнями, обязательной общественной работой и ежедневными вставаниями по будильнику. Да, но ведь и снова шитьё нарядов, снова подготовка к отпуску, авитаминоз от перехудания, а потом снова отпуск и… снова крохотные, отпадающие от тёмного будущего звезды…

— Один канадец, очень богатый, даже сделал мне предложение! — рассказывала Алёна обступившим её подругам про отпуск, увидев, что в комнату заглянул Пётр. — Всё хотел увезти. Вычислительным центром заведовать предлагал… — И ещё — бензоколонкой.

— Ну а ты?

Дверь за Петром противно захлопнулась.

— А что я? — Алёна пожала плечами. — Не ехать же из-за бензоколонки…

Бросить курить!

Поступить, как и Аркашка, на курсы французского языка!

Собрать лучшую в группе библиотечку отечественной и зарубежной фантастики!

К зиме сшить себе тёплую стёганую куртку 48-го размера!

Запломбировать два верхних зуба! После чего сделать предложение Оле и, если она откажет, жениться на Кате!

Регулярно посещать тренировки по волейболу, чтобы попасть в сборную города и съездить с ней на международные соревнования!

Папе, маме и бабушке привезти оттуда джинсы…

А, главное, окончить институт, не напрягаясь, потому что, как говорят сокурсники, лучше иметь синий диплом и красное лицо, чем красный диплом и синее лицо!

Как можно быстрее закончить чертежи аэродинамической трубы, чтобы, вернувшись с симпозиума в Париже, Аркадий дал мне ведущего инженера!

Бросить курить!

Вырвать два верхних зуба.

К зиме сшить себе тёплое стёганое пальто 54-го размера.

По утрам делать полуторачасовые пробежки по скверу и к лету похудеть настолько, чтобы в новых джинсах мог не только стоять, но и сидеть.

Французский выучить до такой степени, чтобы мог на нём свободно читать со словарём.