Стивен Ликок - Затерянный среди зыбей

— Слушаюсь, сэр, — коротко бросаю я, но про себя думаю, что все это очень странно. Как это два помощника ухитрились в одну и ту же ночь упасть за борт?

Несомненно, тут какая-то тайна!

Еще через два дня капитан явился к завтраку в таком же замешательстве и так же отводя глаза.

— Что-нибудь случилось? — спросил я.

— Да, — ответил он, стараясь держаться непринужденно, но при этом так нервно перекатывал пальцами крутое яйцо, что чуть было не раздавил его, — к сожалению, я должен сообщить, что мы лишились боцмана!

— Боцмана? — воскликнул я.

— Да, — ответил капитан Трюм, несколько успокаиваясь, — он упал за борт. Отчасти в этом виноват я сам. Это случилось рано утром. Я поднял его на руки, чтобы он получше рассмотрел айсберг, и совершенно случайно, уверяю вас, совершенно случайно, уронил за борт.

— Капитан Трюм, — осведомился я, — а вы предприняли что-нибудь для его спасения?

— Пока еще нет, — смущенно ответил он.

Я пристально посмотрел ему в лицо, но ничего не сказал.

Прошло десять дней.

Мрак тайны все сгущался. В четверг стало известно, что со штирборта пропали два вахтенных. В пятницу исчез помощник плотника. А в ночь на субботу произошло одно совсем пустячное событие, которое тем не менее дало мне ключ к пониманию того, что происходило на судне.

В полночь, стоя у руля, я вдруг заметил в темноте капитана, который куда-то тащил за ногу юнгу. Я успел привязаться к этому смышленому, веселому пареньку и теперь с интересом следил за действиями капитана, гадая, что тот предпримет. Дойдя до кормы, капитан внимательно осмотрелся и бросил мальчика за борт. На мгновение голова бедняги мелькнула среди отливавшей фосфорическим блеском воды. Капитан швырнул в него сапогом, облегченно вздохнул и отправился вниз.

Вот она, разгадка! Капитан сбрасывал экипаж за борт. На следующее утро мы, как обычно, встретились за завтраком.

— Бедняга Уильямс свалился за борт, — объявил капитан, схватил кусок корабельного бекона и впился в него зубами, словно собираясь съесть.

— Капитан, — страшно волнуясь, начал я и с такой яростью бросился с ножом на свежую корабельную булку, что чуть не разрезал ее, — ведь это вы сбросили его за борт!

— Да, — ответил капитан, внезапно успокаиваясь, — я действительно уже сбросил несколько человек за борт, а в ближайшее время отправлю туда же и остальных. Послушайте, Сбейсног, вы молоды, честолюбивы, на вас можно положиться. Я хочу кое о чем с вами потолковать.

Окончательно успокоившись, он подошел к шкафчику, пошарил в нем рукой и, вытащив поблекший от времени кусок желтого пергамента, разложил его на столе. Это была не то карта, не то план. В самой середине был нарисован кружок. В центре кружка стояли крошечная точка и буква К, с одного края карты — буква С, а с другого, противоположного первому, — буква Ю.

— Что это такое? — спросил я.

— Неужто не догадываетесь? — в свою очередь спросил капитан Трюм. — Это же необитаемый остров.

— Вот как? — изумился я и, как по наитию, добавил: — Буква С означает север, а Ю — юг.

— Сбейсног! — вскричал капитан и с такой силой стукнул кулаком по столу, что ломоть корабельной булки три или четыре раза подпрыгнул в воздухе. — Как это вы догадались? Ведь я до сих пор не мог понять значение этих букв!

— А что означает буква К? — спросил я.

— Клад, зарытый клад, — сказал капитан и, перевернув карту, прочитал: — «Точка указывает место, где в песке зарыт клад. Там в коричневом кожаном чемодане спрятано полмиллиона испанских долларов».

— А где расположен этот остров? — осведомился я, не помня себя от волнения.

— Вот этого-то я и не знаю, — ответил капитан. — Я намерен бороздить океан взад и вперед, пока не найду его.

— А до тех пор?

— А до тех пор нужно прежде всего сократить насколько возможно численность команды, чтобы в дележе участвовало поменьше народу. Ну так как? — добавил он в порыве откровенности, и я почувствовал, что этот человек, несмотря на все его недостатки, стал мне близок. — Хотите стать моим компаньоном? Сбросим их всех за борт, только кока оставим до последней минуты, отыщем клад и будем богачами до конца наших дней.

Читатель, ты не осудишь меня за то, что я сказал «да»? Я был молод, горяч, честолюбив, полон радужных надежд и ребяческого пыла.

— Капитан Трюм, — воскликнул я, протягивая ему руку, — располагайте мною!