Пэлем Вудхауз - Что-нибудь эдакое. Летняя гроза. Задохнуться можно. Дядя Фред весенней порой (сборник)

— Я выполняю мой долг.

— Не всегда. Как насчет бала?

— Что вы имеете в виду?

— Хорес заметил вас в Альберт-Холле.

— Хорес!

— Именно. Да, сейчас его свидетельству не верят, но почему? Потому что герцог видел своими глазами, как он принял незнакомцев за своих друзей. Вы меня выдаете — я признаю, что это именно те, кого он назвал, — герцог понимает, что у Хореса нет галлюцинаций, — и выгоняет вас. Что тогда?

Он замолчал. Мартышка в своем углу расцвел, словно политый водою цветок. Пока дядя говорил, глаза его наполнялись тем собачьим благоговением, с которым он далеко не всегда смотрел на пятого графа.

— Вот это да! — выговорил он. — Р-р-раз — и готово! Наповал.

— Вполне вероятно, — согласился лорд Икенхем.

Челюсть у Бакстера была не из тех, которые легко падают, но она дернулась. Глаза за очками глядели немного растерянно.

— Одно из другого не следует!

— Ах, что вы! Следует, поверьте мне.

— Я буду все отрицать.

— Что толку? Я мало знаю герцога, но успел заметить, что он — из тех суровых, непоколебимых натур, которыми держится Англия. Нет, Бакстер, я бы на вашем месте подумал.

— И я, — поддержал Мартышка.

— Поразмышлял бы, все взвесил.

— Да-да.

— Тогда вы увидите, что и гибнем мы, и спасаемся только вместе. Разоблачая нас, вы разоблачите себя. И что же? Мы уезжаем, а вот к вам подходят два мускулистых лакея… Кто поручится, что вы попадете к баронету? Возможен и простой дворянин.

С этими словами он мягко повел к дверям несчастного Бакстера.

— Мой дорогой, — говорил он, — нам остается одно: живи — и другим не мешай. Пусть нашим девизом станет девиз славного короля Позоля [86] Герой «Приключений короля Позоля» французского романиста Пьера Луиса (1870–1925). : «Ne nuis pas a ton voisin» [87] Не вреди ближнему ( фр. ). . Иначе жизнь не проживешь.

Когда дверь закрылась, Мартышка перевел дух.

— Дядя Фред, — сказал он, — иногда я сердился на вас…

— Ты имеешь в виду тот случай с попугаем?

— Скорей, собачьи бега.

— Ах да! Мы немного увлеклись, не спорю.

— Но сейчас вы спасли мне жизнь.

— Дорогой мой, я просто смущен. Такой пустяк! Я всегда рад прибавить сладости и свету.

— Этот тип сдался, а?

— Еще как! Вышел из строя. А теперь, ты уж прости, я тебя покину. Обещал герцогу заглянуть около десяти.

Предполагая, что эта беседа приостановит Руперта Бакстера, пятый граф не ошибся. Однако он поспешил, заметив, что тот вышел из строя. У бывшего секретаря был верный союзник, к которому он и направился.

— Не уделите ли мне пять минут, леди Констанс? — спросил он.

— Конечно, мистер Бакстер.

— Спасибо, — сказал он и сел.

Леди Констанс была спокойна и довольна. После обеда, за кофе, она побеседовала с видным психиатром и убедилась, что взгляды их на герцога совпали. Врач признал, что надо немедленно взяться за дело, тогда пациент скоро забудет, что такое яйцо и как его бросают.

Она вспоминала наиболее ценные из его суждений, одновременно восхищаясь его очарованием и умом, когда в комнату вошел Бакстер, человек решительный. И через минуту весь ее покой рассыпался, словно мебель под кочергой неугомонного герцога.

— Быть не может! — вскричала она.

Если бы это сказал другой, она бы удивленно подняла брови, не больше, но в Бакстера она верила, как верят дети. Она была сильной личностью, и все-таки его личность оказалась сильнее.

— Быть не может!

Секретарь ожидал примерно такого отклика и подождал, пока он себя исчерпает.

— Вы уверены?

Блеск очков сообщил ей, что Руперт Бакстер не говорит зря.

— Он так обаятелен!

— Естественно. Такие люди должны очаровывать.

Леди Констанс понемногу свыкалась с положением. Бландинг, в конце концов, издавна притягивал обманщиков. Скажем, певичка ее племянника Ронни выдавала себя за дочь американского миллионера. В минуты уныния леди Констанс казалось, что у нее гостят одни самозванцы. Что-то тянуло их в замок, как тянет кошку к мяте.

— Он вам признался? — проверила она.

— Пришлось, ничего не поделаешь.

— Значит, он уехал?

Руперт Бакстер немного помолчал; очки его замерцали.

— Н-нет, — ответил он.

— Нет? — поразилась леди Констанс. Как видно, подумала она, самозванцы — народ упорный.

— Возникли трудности, — пояснил Бакстер.

Гордому человеку нелегко признать поражение, и рассказывал он мрачновато, но с предельной ясностью.

— Итак, — заключил он, — я ничего не могу предпринять. Мне очень важна служба у герцога. Я хотел бы стать его доверенным лицом, вести все дела.